Винная монополия в царской россии. Реформы С.Ю.Витте
Возникновение собственного винокурения на Руси историки относят к середине XV века, когда начинается выгонка спирта из ржаного сырья. «Водкой» хлебное вино стали именовать только в середине XIX века. Она моментально становится концентрированным выразителем зерновой и хлебной стоимости. Сырье было крайне дешево, ценность готового продукта в десятки раз перекрывала стоимость сырья, и если учесть еще удобство транспортировки и хранения, то все это превращало хлебное вино в идеальный товар для государственной торговли.
Первую государственную монополию на производство и продажу хлебного вина ввел Иван III. В 1472-1478 гг. на смену относительно бесконтрольному производству алкогольных напитков приходит жесткий государственный контроль за производством и продажей вина. С этого времени дозволялось «варить питья» только для домашнего употребления по семейным праздникам, но с непременным условием уплаты специальной пошлины (т.н. «явки»). Явочное питье полагалось выпить за 3-5 дней, иначе оно могло быть конфисковано. В 1532 г. путешественник и богослов Альберт Кампенский писал, что, не смотря на всю тяжесть, повеление сие выполняется московитянами, как и все прочие, с необычайной покорностью. В 1696 году Петр I учредил третью государственную монополию. Через 20 лет, в 1716 году, царь ввел свободу винокурения в России, обложив производителей «винокурной пошлиной».
Четвертая монополия была введена (по инициативе министра финансов Сергея Юрьевича Витте) в 1894 году, но в полной мере действовала с 1906 по 1913 год. Винная монополия распространялась на очистку спирта и торговлю крепкими спиртными напитками. Винокуренные заводы могли принадлежать частным предпринимателям, однако производимый ими спирт покупался казной, проходил очистку на государственных складах и продавался в государственных винных лавках. В 1913 году общая выручка от винной монополии составила 26 процентов доходов бюджета России.
— Кабацкая Россия —
Очень важным обстоятельством в истории винной монополии государства стала замена корчмы на «царев кабак», который становится на многие годы атрибутом русской повседневной жизни. Кабак - питейное заведение нового типа - впервые появился по воле Ивана Грозного в 1552 г. Он построил в Москве на Балчуге особый дом, названный по-татарски «кабаком», в котором опричники охотно расставались с неправедно нажитыми деньгами. Борис Годунов продолжал насаждать кабаки по городам.
Вольные корчмы функционировали сезонно: осенью, после окончания работ, и зимой. Во многих местах корчмарь избирался населением на строго определенный строк; общинное самоуправление следило за качеством и мерой употребления алкоголя, за поведением во время застолья, таким образом, употребление вина было в какой-то мере подконтрольно обществу. Царевы же кабаки отдавались на откуп. Откупщик, выплатив казне определенную договором сумму, цены и объем продаж устанавливал сам.
— Водочные бунты —
При царе Алексее Михайловиче в 1648 г. в Москве и других городах прокатились народные, в том числе и «кабацкие» бунты, в которых городских ремесленников поддержали пригородные крестьяне. Это было выступление, по выражению Ключевского, против «царских временников», чинивших беззакония и многие обиды простому народу. Кроме требования убрать наиболее одиозные фигуры, народ выступал за отмену откупной системы на разные государственные отрасли: таможню, кабаки, винокурение и т.д. После подавления бунтов царь Алексей Михайлович в 1649-1650 гг. созвал Земский собор. В Соборном Уложении 1649 г. 22 глава - «Указ о корчмах» - определяла борьбу правительства с производством и продажей спиртных напитков частными лицами, то есть с кормчеством. Земский собор 1652 г. вошел в историю как «собор о кабаках», главным вопросом которого была реформа питейного дела.
Правительство запретило феодалам держать в своих поместьях и вотчинах кабаки и вести торговлю вином. По ходатайству духовенства и думных людей были изданы правила, по которым в меньших селах не дозволялось держать кабаков, а в городах разрешалось держать только по одному кружечному двору, в которых дозволялось торговать вином только на вынос ведрами, кружками и укрупненными чарками. Запрещалось торговать напитками в долг или под заклад, чтобы «питухи в напойных долговых деньгах напрасно не помирали и душевредства бы на кружечном дворе у головы и целовальников с питухами не было». Одному «питуху» не велено было давать больше одной чарки вина; лицам священнического и иноческого чина вино не продавалось, в постные дни торговля всеми хмельными напитками полностью запрещалась.
— Петровские времена —
Петровская эпоха стала серьезной вехой на пути распространения спиртных напитков и пьянства на Руси. Заготовка вина государством ведется как на казенных заводах, так и с помощью подрядов. В середине XVII века подрядное винокурение производило более 50% всего казенного вина. Для большей прибыли правительству стало выгодно вернуться к откупному содержанию питейных сборов. Энергичный и властный царь Петр, испытывая острую нужду в деньгах для ведения Северной войны, в 1705 г. переходит к откровенной откупной системе на всей территории России, сочетая ее с казенной продажей. Для увеличения спроса на казенное вино Петр изъял винокуренные сосуды у населения и даже пытался запретить домовое винокурение служилым людям, в том числе помещикам.
Система, затрагивающая интересы правящего класса, не могла быть долговечной, и Петр, зная это, через десять лет вводит свободу винокурения в России: «во всем государстве как вышним так и нижним всяких чинов людям вино курить по-прежнему для себя и на подряд свободно». Налогами облагались все промысловые винокуры (25 копеек в полгода). В петровское время было открыто много новых точек продажи вина - питейные избы, питейные стойки.
— Конец прекрасной эпохи —
14 мая 1885 г. вышел закон «О раздробительной продаже напитков», по которому кабаки упразднялись и заменялись винными лавками, торгующими на вынос. Однако после принятия нового закона понадобилось несколько лет, чтобы стекольная промышленность наладила массовое бутылочное производство. Пьянство выплеснулось на улицу, а разовая доза увеличилась с чарки до бутылки.
Все же меры по упорядочению торговли алкоголем, наряду с постоянным повышением акциза на спирт дали свои плоды. Российские реформы 1860-1880 гг. в сфере производства и продажи спиртных напитков и разработки мер по борьбе с пьянством могли оказаться весьма эффективными. В середине 80-х годов спрос на алкоголь стал снижаться. Однако введение винной монополии вновь кардинально изменило ситуацию. Новая винная монополия вводилась под флагом усиления борьбы с пьянством и попечением о народной трезвости.
— Менделеев и водка —
В разработке и проведении питейной реформы самое активное участие принимал Д.И. Менделеев, который будучи членом «Комиссии по изысканию способов к упорядочению производства и продажи спиртных напитков» (создана в 1895 г.), предложил систему экономических мер. Годом раньше правительством России был запатентован продукт, который и стал считаться на мировом рынке русской водкой: хлебный спирт, перестроенный и разведенный затем по весу водой точно до 40-градусной крепости.
В самой же системе распространения монополии четко прослеживается намерение правительства поддержать падавший питейный сбор. Монопольная система не только не ликвидировала кабаки, но впустила водку в семью, в домашний быт. Распространенным явлением становится уличное пьянство.
С введением винной монополии государство получило стабильный и весьма существенный источник дохода. За 18 лет деятельности монополии питейный доход казны вырос в три раза. В целом же к 1913 году он составлял 27% общих доходов казны.— Доходы казны —
Казна получала доход от винной монополии тремя способами: через акциз, коммерческую прибыль и продажу лицензий. Производители спирта и пива платили акциз, по содержанию чистого спирта в выпускаемом продукте. На каждом перегонном кубе в империи стоял сложный автоматический аналоговый вычислитель, измерявший расход спирта, его плотность и температуру. Акциз составлял две трети доходов от казенной винной монополии. Еще около трети было коммерческой прибылью от казённой хозяйственной операции — то есть от очистки спирта, изготовлении водки и продажи ее в казенных лавках. И наконец, продажа свидетельств на право торговли для ренсковых погребов, пивных лавок и трактиров давало незначительный доход, так как они были дешевыми. Винная монополия была очень удачным в финансовым смысле предприятием, поступления от нее к началу войны примерное соответствовали расходам казны на все невоенные государственные нужды (госуправление, правоохранительная деятельность, образование и здравоохранение, поощрение сельского хозяйства и предпринимательства, социальные программы).
Получив пост министра финансов в 1892 году, Витте показал себя «во всей красе», политиком, способным вывести державу на новый уровень. Он собирался превратить Россию в промышленную державу, которая переступит через порог аграрного общества к капитализму.
С помощью привлечения иностранных капиталов в экономику, Витте планировал в течение десятилетия догнать в промышленном развитии ведущие страны Западной Европы и составить им конкуренцию на международном рынке. Одним из определяющих факторов в развитии экономики он видел модернизацию путей сообщения и транспорта. Во всех своих реформах Витте преследовал лишь одну цель - привести державу на новый уровень, которому характерен прогресс во всех отраслях хозяйства страны.
Винная монополия
По инициативе Витте в 1894 году была введена государственная монополия на торговлю крепкими спиртными напитками. Винная монополия -- это исключительное право государства на приобретение и продажу спиртных напитков. Допускается частное производство при условии, что вся готовая продукция обязательно продается государству. Государству принадлежит и право ввоза спиртных напитков.
Цели винной монополии:
- * Увеличить доходы казны путем добавления к налоговым поступлениям торговой прибыли.
- * Поднять качество водки.
* Уменьшить пьянство, прививая населению культуру потребления крепких напитков.
* Создать благоприятные условия для развития сельскохозяйственного винокурения, сбыт продукции которого в казну по твердым ценам был бы обеспечен.
В России водка с давних времен и до сих пор остается одной из важнейших статей дохода казны, а при Витте торговля водкой производилась только в казенных винных лавках, ректификация (обработка спирта и приготовление водки) делалась также государством. Производство первичного спирта оставалась за частными заводчиками. Однако заводчики могли произвести лишь столько спирта, сколько предпишет государство и соответственно продавать могли только это количество.
В окончательном варианте план Министерства финансов, утвержденный 6 июня 1894 г., состоял в следующем:
- * Винокурение производится на частных заводах.
- * Казенные службы закупают у них продукцию по ценам, установленным Минфином для каждой местности.
- * Продажа спирта, вина и водочных изделий составляет исключительное право казны (как из казенных, так и частных заводов).
* Спирт и вино поступают в продажу только в очищенном виде.
* Очистка спирта перегонкой и производство водочных изделий производятся и на казенных, и на частных заводах.
* Продажа спиртных напитков разрешается и в заведениях частных лиц в запечатанной посуде и по установленным ценам.
Реформа возымела положительный результат. К 1899 г. весь питейный доход составил 421,1 млн. рублей против 297,4 млн. рублей в 1894 году, а к началу 1900-х годов доля питейного дохода составила 28% всех обыкновенных бюджетных поступлений. При Витте винная монополия давала около миллиона рублей поступлений в день и именно при нем бюджет страны окончательно стал строится на спаивании населения.
2. Введение винной монополии
По инициативе Витте в 1894 году была введена государственная монополия на торговлю крепкими спиртными напитками. Основная суть питейной монополии заключается в том, что никто не может продавать вино кроме государства, производство вина должно быть ограничено теми размерами, в каких его покупает государство, а следовательно и теми условиями, на которых будет настаивать государство.
В России водка с давних времен и до сих пор остается одной из важнейших статей дохода казны, а при Витте торговля водкой производилась только в казенных винных лавках, ректификация (обработка спирта и приготовление водки) делалась также государством. Производство первичного спирта оставалась за частными заводчиками. Однако заводчики могли произвести лишь столько спирта, сколько предпишет государство и соответственно продавать могли только это количество.
Реформа возымела положительный результат. К 1899 г. весь питейный доход составил 421,1 млн. рублей против 297,4 млн. рублей в 1894 году, а к началу 1900-х годов доля питейного дохода составила 28% всех обыкновенных бюджетных поступлений.
При Витте винная монополия давала около миллиона рублей поступлений в день и именно при нем бюджет страны окончательно стал строится на спаивании населения.
3.Реформы в железнодорожном хозяйстве
Приведение в порядок и развитие железнодорожного хозяйства страны всегда оставались в поле зрения Витте даже после его ухода из Министерства путей сообщения. В России времён Витте более ¾ всего железнодорожного полотна находились в собственности акционерных предприятий, и менее ¼ принадлежало государству. Акционерные общества пользовались полной самостоятельностью по части установки тарифов, что постепенно привело к убыточности ряда железных дорог и к негативному влиянию подобной «частной собственности» на экономику в целом. Нестабильность тарифной политики собственников железных дорог в условиях жёсткой конкуренции между ними, льготы так называемым «своим людям» и т.п. лишали торговлю и промышленность возможности вести свои операции на более или менее предсказуемых условиях, а экономика страны отчасти сходила с буржуазно-капиталистического пути развития.
Ещё в 1889 г. было издано Временное положение о железнодорожных тарифах. Таким образом, тарифное дело было поставлено под государственный контроль. В дальнейшем Витте публиковал новые редакции положение и, маневрируя тарифными ставками, менял направления грузопотоков, поощряя те или иные статьи экспорта, а порою и ограждая покровительствуемые отрасли промышленности от конкурентных импортных товаров, то есть, поддерживая отечественного производителя.
Другое направление реформирования железнодорожного хозяйства при Витте – выкуп убыточных железных дорог государством. К 1902 г. 2/3 железных дорог России были выкуплены в собственность казной (это была разветвлённая железнодорожная сеть со стратегическим значением – связь Запада с Востоком, Центра с окраинами), и только 1/3 – дороги, приносившие какой-никакой доход – находилась в собственности негосударственных организаций. В результате принятых мер железные дороги стали приносить государству чистый доход: к 1898г. железные дороги принесли стране почти 20 млн. руб.
Большинство железных дорог строились государством. Позволялось также строить железные дороги и акционерным обществом, но государство больше не давало им никаких гарантий и не оказывало поддержки. Мало того, Витте, как уже сказано выше, много внимания уделял национализации железных дорог. Если сначала это касалось только убыточных железнодорожных предприятий, то впоследствии это коснулось совершенно всех железных дорог. Министерство финансов постоянно выкупало пакеты акций железнодорожных компаний и влияло на политику этих фирм. За 90-е годы по официальной статистике было построено 20,5 тыс. вёрст новых линий (это были такие магистрали как Среднеазиатская, Пермь-Котласская, Вологодско-Архангельская. Самой протяжённое из них, значение которой и по сей день трудно переоценить, являлась Транссибирская магистраль) и к середине 1902г. общая протяжённость железнодорожного полотна в Российской империи составляла 61,7 тыс. вёрст, в том числе 53,3 тыс. вёрст дорог, введённых в эксплуатацию, и 8,4 тыс. строящихся линий.
Интенсивное железнодорожное строительство способствовало экономическому развитию России. В экономическую жизнь стран были включены Сибирь и Дальний Восток – регионы с богатейшими природными ресурсами. Развитая транспортная система развития оказала неоценимое содействие развитию тяжёлой промышленности России.
Одновременно со строительством железных дорог в России получили импульс к развитию такие сопутствующие отрасли как: металлообработка, производство рельсов паровозостроение, а также интенсивно развивалась угледобыча.
4.Денежная реформа.
Окончание ХIХ века охарактеризовалось в России проведением крупнейшей финансовой реформы, качественно изменившей положение русской денежной единицы. Рубль стал одной из стабильнейших валют мира. Преобразования 1895-1897 гг. явились составной частью широкой программы экономических нововведений 90-х годов. Они ускорили индустриальную модернизацию России и в последующем помогли народнохозяйственному организму выдержать тотальные потрясения русско-японской войны и революции 1905-1907гг. Реформа отразила острую потребность государства преодолеть очевидную архаическую замкнутость, рыхлость и неэластичность многих основополагающих финансовых структур и в первую очередь самого рубля. Она способствовала интеграции России в систему мирового рынка.
Это был прорыв из прошлого в будущее, неразрывно связанный с именем министра финансов С. Ю. Витте. Однако результативность его реформаторских усилий во многом была следствием двух взаимосвязанных обстоятельств. Во-первых, огромной подготовительной работы его предшественников на посту главы финансового ведомства. Но, пожалуй, еще в большей степени успех невиданного в истории России начинания обеспечивала несомненная и однозначная поддержка, которую получали конкретные предложения и проекты Витте на самом верху иерархической пирамиды. Без покровительства же императора Николая II некоторые принципиальные предложения Витте не могли бы материализоваться. Сама идея укрепления рубля переходом на золотой паритет отвечала в первую очередь интересам промышленности: надежность валюты стимулировала инвестиции капиталов. Аграрному же сектору подобное преобразование не сулило в обозримом будущем никаких особых выгод и даже наоборот: стабилизация отечественной денежной единицы, повышение ее курса неизбежно должно было привести к удорожанию экспорта. Главными же продуктами российского вывоза исстари служили продукты сельского хозяйства, и намечаемая реформа ущемляла интересы крупных дворян-землевладельцев, давно “правивших бал” в имперских коридорах власти, оказывая существенное влияние на курс государственной политики.
Весьма влиятельные силы, в первую очередь из кругов Государственного совета, неоднократно пытались блокировать их, умышленно тормозя обсуждение намеченных мер, и по старой бюрократической традиции старались если и не отвергнуть сразу же нежелательное предложение, то похоронить его в бесконечных обсуждениях и согласованиях. Реализация узловых пунктов виттевской программы, превращение идей в законоположения происходило в большинстве случаев вопреки мнению “государственных старцев”, прямыми царскими указами, что и гарантировало успех.
Ко времени занятия должности министра финансов С. Ю. Витте уже не сомневался в целесообразности и необходимости ускоренного промышленного развития России, в чем видел залог государственной стабильности. Для осуществления этой стратегической цели необходимо было решить важнейшие задачи: увеличить инвестирование капитала, создать надежную систему кредита и обеспечить гарантии иностранным вкладчикам. В деле индустриализации России зарубежным финансовым центрам Витте придавал огромное значение, так как внутренние источники представлялись ему недостаточными. Однако добиться сколько-нибудь благоприятных результатов было невозможно, пока русская денежная единица не была надежно обеспечена и не являлась стабильной.
Рубль кредитный, ставший основой денежного обращения еще с середины ХIХ века, служил объектом беззастенчивых спекулятивных манипуляций за границей, а в Берлине даже существовала специальная “рублевая биржа”. Здесь в 1888-1890 гг. (благоприятные годы) курс был довольно высоким и составлял 81,8% номинала (за 100 рублей давали 265,2 марки), но уже в 1891 г. , вследствие сильного неурожая, упал до 59,3% (за 100 рублей давали уже менее 200 марок). Положение бумажных денег не было прочным и внутри страны.
И Витте решается на смелый и дерзкий шаг. В самом начале 1895г. министерство финансов России закупает на Берлинской фондовой бирже на огромные по тем временам суммы предлагавшиеся на срок российские рубли (по курсу 219 марок за 100 рублей). Тут же правительство запрещает вывоз бумажных денег за границу, указав российским банкам, что вывоз кредитных билетов из России будет рассматриваться как участие в спекуляции против национальной валюты.
Банки выполнили это требование. Встревоженные европейские биржевики поняли, что раздобыть рубль к сроку стало невозможно, и что они явно промахнулись с продажей. Многие из них вынуждены были обратиться к министерству финансов России с просьбой разрешить им приобретение потребного количества рублей. Витте "милостиво" разрешил, но "заломил" новую цену - 234 марки за 100 рублей. Покупатели вынуждены были согласиться. Русская казна существенно пополнилась в результате этой операции. Серьезных попыток сыграть на понижение рубля уже можно было не опасаться.
В 70 - 80-е годы курс в среднем составил 64,3 копейки золотом. Для ликвидации шаткости финансовой системы требовалось изыскать надежный металлический эквивалент, которым уже давно служило серебро. Однако начиная с 70-х годов цена “второго благородного металла” в силу ряда причин неуклонно падала и было мало надежд на изменение этой устойчивой тенденции. Государство стремилось всеми силами поддержать рубль и с этой целью искусственно ограничивало эмиссию бумажных денег: в 1881 г. их количество составляло 1180 млн. руб., а к 1896 г. даже несколько уменьшилось - 1175 млн. руб. Между тем за эти 15 лет население увеличилось на 29 млн. человек, производство зерновых поднялось с 248 до 335 млн. пудов, добыча нефти возросла с 40 до 344 млн. пудов, производство чугуна поднялось с 29,9 до 80 млн. пудов, стали - с 14,2 до 38,5 млн. пудов, протяженность железных дорог увеличилась с 21 195 до 345 000 верст и т. д. Налицо был несомненный экономический прогресс. Однако количество дензнаков было недостаточным для потребностей населения и государства. Нужны были решительные действия, чтобы изменить подобное аномальное положение.
Первоначально Сергей Юльевич был сторонником укрепления кредитного рубля посредством административного контроля. Ему казалось, что ужесточение надзора за обращением денег и усиление ответственности отечественных финансовых кругов за исполнение распоряжений центральной власти позволят укрепить рубль. В начале 1893 г. был предпринят ряд шагов, показавших, что финансовое ведомство настроено весьма решительно. Были установлены таможенные пошлины (1 копейка за 100 рублей), запрещены сделки, основанные на курсовой разнице рубля, как и прочих ценностей, усилен контроль за биржевыми операциями в России и введен запрет на производство биржевых сделок маклерами-иностранцами. Благодаря этим решениям колебания курса стали уменьшаться. Так, если в 1891 г. в Лондоне они составляли 28,4%, то в 1892 г. - 8,8%, а в 1893 г. - 5,3%. Но довольно быстро министр финансов понял, что эти меры малоэффективны и что необходима качественная перестройка всей финансовой системы. (см. приложение 1.)
Но прежде чем приступать к реформированию, надо было окончательно решить для себя и доказать другим, в первую очередь монарху, в каком направлении осуществлять реформу: на базе монометаллизма (золото) или биметаллизма (серебро и золото). В пользу второго варианта выступала как традиция российского денежного обращения, так и огромные запасы серебра, накопленные в стране. Но привязка кредитного рубля к биметаллическому эквиваленту таила в себе и большую опасность: при высокой конъюнктуре одного из паритетов неуклонное снижение стоимости другого могло не только не привести к стабильности денежной единицы, но даже усилить ее неустойчивость. Введение золотого обращения в этом отношении представлялось предпочтительней, но здесь были скрыты неведомые до того “финансовые рифы”. Не произойдет ли массовый отток благородного металла из обращения в “кубышки” внутри страны и не уйдет ли он за границу? Хватит ли резервов золота для его свободного обмена? Не приведет ли удорожание денежной единицы к падению жизненного уровня? Убедительные ответы на эти вопросы могла дать лишь жизнь. Трезвый расчет и видение исторических возможностей России сделали С.Ю. Витте убежденным сторонником монометаллизма.
Введению монометаллического паритета рубля, устойчивой конвертируемости способствовали общие политические условия в стране и мире и относительно благоприятное экономическое положение. Международная обстановка оставалась спокойной, успехи торговой деятельности очевидными, и уже многие годы Россия имела положительное торговое сальдо. Формировались и внушительные золотые авуары.
Решительным шагом к золотому обращению стал закон, утвержденный Николаем II 8 мая 1895 г. В нем два основных положения: всякие дозволенные законом письменные сделки могут заключаться на российскую золотую монету; по таким сделкам уплата может производиться либо золотой монетой, либо кредитными билетами по курсу на золото в день платежа. В последующие месяцы правительство предприняло еще ряд мер, направленных на утверждение золотого эквивалента. В их числе: разрешение конторам и отделениям Государственного банка покупать золотую монету по определенному курсу, а столичным - продавать и производить платежи по тому же курсу; затем были введены правила приема Государственным банком золотой монеты на текущий счет. Вскоре эта же операция вводится и в частных коммерческих банках, объявивших, что они будут принимать золото по текущим счетам и по всем обязательствам.
Несмотря на указанные меры, золотая монета очень медленно утверждалась в качестве приоритетного платежного средства. Это объяснялось и отсутствием привычки к ней у населения, и очевидным неудобством золотой монеты при крупных платежах и пересылке, так как не было соответствия между нарицательной и рыночной ценами. Полуимпериалы и империалы с обозначением 5 рублей и 10 рублей циркулировали по 7 руб. 50 коп. и 15 руб., что постоянно вызывало недоумение и многочисленные злоупотребления при расчетах. Спрос на золотую монету сдерживали и опасения того, что Государственный банк понизит курс административным путем, что может привести к финансовым потерям (весной и летом 1895 г. об этом было много слухов). Стремясь развеять подобные страхи, Государственный банк 27 сентября 1895 г. объявил, что он будет покупать и принимать золотую монету по цене не ниже 7 руб. 40 коп. за полуимпериал, а на 1896 год покупной курс был определен в 7 руб. 50 коп. Эти решения привели к стабилизации соотношения между рублем золотым и кредитным в пропорции 1:1,5. Для стабилизации рубля Министерство финансов признало необходимым девальвировать кредитную денежную единицу на основе монометаллизма. Паритет между бумажным рублем и кредитным устанавливался исходя не из нарицательного обозначения, а в соответствии с реальным курсом обращения.
Деятельность Министерства финансов стала мишенью ожесточенных нападок со стороны консервативных кругов общества. Сторонники исторической исключительности и национальной самобытности развернули шумную кампанию по дискредитации и самого С. Ю. Витте, и его финансовых начинаний. Наивысшего накала общественные страсти достигли в 1896 г. Русское общество, совсем еще недавно очень далекое от экономических интересов, вдруг с невиданным жаром погрузилось в оживленные дискуссии о путях и методах финансовой реорганизации.
Конкретных и весомых аргументов у противников золотого рубля практически не было. Нападки базировались почти исключительно на эмоциях. Звучали голоса о “грядущем разбазаривании национальных богатств”, об обнищании страны, о превращении ее во вторую Индию и т. д.
Подобного рода опасения и доводы были хорошо известны министру финансов и его “монометаллической команде”. Однако, во-первых, согласно министерской программе, введение золотого эквивалента рубля не предполагало установления тождества бумажных и металлических денег. Мысль об этом была признана опасной и в планах не фигурировала. В основу реформы был положен принцип существенной девальвации. Во-вторых, весьма расхожие страхи об утечке золота из страны базировались на плохом знании экономического потенциала страны. К тому же, как неоднократно разъяснял С. Ю. Витте, если часть золота действительно уйдет за границу (с такой возможностью министр считался), то оно туда поступит “не просто так”, а как плата за кредиты, товары и услуги, способствовавшие росту промышленности.
Вся реформа денежного обращения была рассчитана на будущее индустриальное развитие России, и ему она служила. Но неизбежно вставал вопрос о том, как девальвация и свободный размен рубля на золото отразятся на внутрихозяйственной деятельности и в первую очередь на положении основной части подданных российской короны в ближайшем времени. С. Ю. Витте считал (и его предположения оправдались полностью), что ни к каким заметным общественно-экономическим пертурбациям реорганизация финансового обращения не приведет. Система конвертации валюты затрагивала главным образом внешнеэкономическую деятельность, а вводимое соотношение металлических и бумажных денежных знаков лишь закрепляло реально сложившееся положение. Уклад жизни основной массы населения, его повседневное материальное и производственное обеспечение фактически не зависели ни от самого золотого паритета, ни от характера мировых денежных расчетов. Русские крестьяне в массе своей оставались вне системы мирового денежного рынка, а “ценовая погода” внутри империи поддавалась контролю со стороны государства.
В представленном в Государственный совет в марте 1896 г. законопроекте “Об исправлении денежного обращения” С. Ю. Витте следующим образом определял главные условия проведения и цели реформы: “Закрепить достигнутые успехи в области финансового хозяйства посредством подведения под них прочного фундамента металлического денежного обращения”. При этом реформа “должна быть осуществлена так, чтобы не произвести ни малейшего потрясения и каких бы то ни было искусственных изменений существующих условий, ибо на денежной системе покоятся все оценки, все имущественные и трудовые интересы населения... Проектируемая реформа, не нарушая народных привычек, не колебля цен, не внося беспорядка во все расчеты, поведет за собой переход нашей родины от неопределенного с юридической стороны, вредного в экономическом и опасного в политическом отношениях бумагоденежного обращения к обращению золотой монеты и разменных на нее знаков”.
Введение размена рубля на драгоценный металл устанавливалось исходя из реально сложившегося и достаточно стабильного курсового соотношения: рубль кредитный - 66 2/3 копейки золотом. К первому января 1896 г. в наличии имелось 1121,3 млн. кредитных рублей, а золотой запас оценивался в 659,5 млн. руб., из которых в разменном фонде числилось 75 млн. руб. В течение 1896 г. разменный фонд был доведен до 500 млн. руб. Это был рубеж, представлявшийся достаточным для развертывания обменной операции и введения золотой монеты в широкое обращение, хотя бумажные дензнаки некоторое время и сохраняли свое преобладающее влияние на денежном рынке.
Накопление золотого запаса государства и формирование обменного фонда происходило различными путями, но главными были два: добыча и покупка. По размерам добычи Россия в конце XIX века занимала одно из лидирующих мест в мире. В 1893 году всего в мире было добыто 236,662 кг. золота; из них в России - 41,842 кг., или 17,7% (на первом месте находились США - 54 кг.). В 1894 году положение было следующим: всего добыто в мире 271,768 кг. золота, в том числе в России - 36,313 кг., или 13,4%. В конце 1897 года золотой запас России (авуары государственного банка) оценивался в 1315 млн. рублей, а в обращении находилось 155 млн. золотых рублей, а через год, в конце1898 года, уже соответственно 1146 и 445 млн. рублей.(см. приложение 2.)
В 1896 году возникла необходимость приступить к изготовлению золотой монеты нового образца. К тому времени она уже несколько лет не производилась ввиду намечаемой финансовой реорганизации. Министерство финансов считало, что выпускать монеты пяти- и десятирублевого номинала, при том, что они стоили на 50% дороже, неэффективно. Подобное несоответствие обозначенного достоинства и реальной стоимости было одним из важнейших препятствий в распространении обращения. Было решено чеканить новую монету с надписью на империале “15 рублей” и на полуимпериале “7 рублей 50 копеек” (первые золотые империальные монеты достоинством десять рублей и полуимпериальные - пять рублей появились в России еще в 1755 году). Стоимость кредитного рубля была определена 1/15 империала, и закон обязывал обменивать бумажные деньги на золотые без ограничения.
Решающий этап реформы денежного обращения наступил в 1898 году, когда серией именных высочайших указов законодательно были закреплены важнейшие элементы новой финансовой системы. 3 января последовал указ о выпуске в обращение золотой империальной монеты в 15 рублей и полуимпериальной в 7 рублей 50 коппек; 29 августа - об установлении твердого основания для эмиссии кредитных билетов. Государственный банк обязывался выпускать дензнаки в соответствии с потребностями денежного обращения, но непременно под обеспечение золотом: не менее чем в половине суммы, пока общий размер эмиссии не достигнет 600 млн. рублей. Сверх этой нормы кредитные билеты должны обеспечиваться в пропорции рубль за рубль (один империал равен 15 рублям кредитным). Затем последовало распоряжение о чеканке и выпуске в обращение пятирублевой золотой монеты, равной одной трети империала. В этот же день появился и еще один указ касавшийся надписи на кредитных билетах: на них теперь обозначалось обязательство государства и государственного банка непременно разменивать кредитные билеты на золото и было установлено определение новой монеты (один рубль - 1/15 империала, содержащего 17,424 доли чистого золота).
Преобразование денежной системы на основе золотого монометаллизма потребовало изменить монетный устав, новая редакция которого была утверждена Николаем II 7 июня 1899 года. Основные положения его сводились к следующему. Государственной денежной единицей России являлся рубль, содержавший 17,424 доли чистого золота. Золотая монета могла чеканиться как из золота, принадлежащего казне, так и из металла, предоставляемого частными лицами. Полноценная золотая монета обязательна к приему во всех платежах на неограниченную сумму. Серебряная и медная монеты изготовлялись только из металла казны и являлись вспомогательными в обращении, обязательными к приему в платежах до 25 рублей. Серебряная монета в один рубль 50 копеек содержала в себе 900 частей чистого серебра и 100 частей меди, а серебряная монета в 20, 15, 10, и 5 копеек - 500 частей меди. Кроме золотой монеты в 15 рублей (империал), десять рублей, 7 рублей 50 копеек и 5 рублей обращались монеты прежнего чекана. Из них империалы (десять рублей) и полуимпериалы (5 рублей), произведенные по закону 17 декабря 1885 года, принимались в правительственные кассы: империалы по 15 рублей и полуимпериалы по 7 рублей 50 копеек, если вес первых был не менее трех золотников и одной доли, а вторых - не менее одного золотника и 48 долей. Монеты меньшего веса, а также чекана более ранних лет принимались по стоимости чистого металла. Золото довольно быстро утвердилось в качестве главного платежного средства, что способствовало прекращению колебания курса.
В общих чертах денежное обращение России в начале XX века выглядело следующим образом. Монетной единицей служил рубль, содержавший 0,7742 гр. (17,424 доли) чистого золота, разделенный на 100 копеек. Главной монетой являлась золотая, выпуск которой был не ограничен, и владелец золотого слитка мог свободно представить его для чеканки монеты. Она изготавливалась обязательно 900 пробы, а достоинство определялось в 15 рублей (империал, равноценный сорока франкам), в 10 рублей, в 7 рублей 50 копеек и в 5 рублей. Вспомогательной монетой в платежах служили серебряные и медные монеты; первая изготавливалась двоякой пробы: 900-и достоинством в рубль, 50 и 25 копеек и 500-и - в 20, 15, 10 и 5 копеек. Медная же монета чеканилась достоинством 5, 3, 2, 1, 1/2 и 1/4 копейки. Чеканка серебряной монеты за счет частных лиц не допускалась, и выпуск ее был ограничен определенным пределом: количество ее в обращении не должно было превышать суммы в 3 рубля на каждого жителя империи. Закон требовал производить все расчеты на золотую монету и счетную единицу (рубль) и устанавливал обязательный прием полновесной золотой монеты во всех платежах на неограниченную сумму. Монетное дело в империи находилось в ведении Министерства финансов, а сама монета чеканилась на Монетном дворе в Петербурге.
Государственные кредитные банкноты выпускались Государственным банком в размере, ограниченном потребностями денежного обращения, но непременно под обеспечение золотом. Металлическое обеспечение устанавливалось в следующем соотношении: до 600 млн. рублей билеты обеспечивались золотом наполовину, а сверх этого предела - в соответствии рубль за рубль. Государственный банк разменивал кредитные билеты на золотую монету без ограничения суммы. Размен билетов как государственных денежных знаков обеспечивался независимо от металлического покрытия выпусков всем достоянием государства, а кредитные билеты обращались на тех же основаниях, что и золотая монета, символом которой они служили. Достоинства кредитных билетов установлены были в 500, 100, 25, 10 рублей, а также в 5, 3 и 1 рубль. На первое января 1900 года металлическое обеспечение составляло 189% суммы кредитных билетов, а на золотую монету уже приходилось 46,2% всего денежного обращения.
Введение золотой валюты укрепило государственные финансы и стимулировало экономическое развитие. В конце XIX века по темпам роста промышленного производства Россия обгоняла все европейские страны. Этому в большой степени способствовал широкий приток иностранных инвестиций в индустрию страны. Только за время министерства С.Ю. Витте (1893-1903 гг.) их размер достиг колоссального размера - 3 млрд. рублей золотом. В конце XIX - начале XX века золотая единица преобладала в составе российского денежного обращения и к 1904 году на нее приходилось почти 2/3 денежной массы. Русско-японская война и революция 1905-1907 гг. внесли коррективы в эту тенденцию, и с 1905 года эмиссия кредитных рублей опять стала возрастать. Однако вплоть до перовой мировой войны России удалось сохранить в неприкосновенности важнейший принцип валютной реформы: свободный обмен бумажных денег на золото.
В основе которой лежал принцип покровительства отечественной промышленности, анализ с этой точки зрения практики пореформенных десятилетий послужили отправным моментом для выработки Витте собственной концепции экономической политики. Главной его задачей стало создание самостоятельной национальной индустрии, защищенной на первых порах от иностранной конкуренции таможенным барьером, с сильной...
Радикалах и говорить нечего - их не устраивало в премьере все. В 1906 г. С.Ю. Витте пришлось уйти в отставку - на этот раз окончательно. И еще один урок можно извлечь из опыта деятельности Витте - необходимость четкой "адресации" проводимых преобразований, социальной опоры реформ. Как демократия должна уметь себя защитить, так и реформы, в том числе экономические, нуждаются в поддержке тех...
Из сатирического журнала «Шут», в связи с отставкой графа С.Ю. Витте. 1906 г
- Кто сегодня благословляет имя графа Витте?
Все пьяницы.
Шут. СПб., 1906. №23 а. С. 6.
В. Д. Шидловский
Министерство финансов есть фискальное ведомство, а не ведомство народной трезвости… С введением винной монополии совсем не преследовались какие-то санитарные меры, а все дело сводится к чисто фискальным мероприятиям.
Труды комиссии по вопросу об алкоголизме и мерах борьбы с ним. СПб., 1908. Вып. IX. С. 686.
А.П. Извольский
Я отмечу только мимоходом одно из мероприятий графа Витте, которое выродилось в свою собственную противоположность: монопольная продажа спирта. Лично я придерживаюсь того мнения, что эта мера, рассматриваемая как паллиатив, была хороша сама по себе и предопределялась предшествующим положением вещей. Но, вместо того чтобы довольствоваться ею как паллиативом, граф Витте не приложил своей громадной энергии для ее отмены, и она превратилась в орудие деморализации и обнищания масс.
Извольский А.П. Воспоминания. М., 1990. С. 62.
М.Д. Челышев
Уничтожить алкоголь – это значит спасти Отечество! Если мы не будем трезвы, то мы в скором времени будем обезличены и стерты с лица нашей родной земли… и нам, как могущественному русскому государству – не существовать. <…> Единственное решение этого вопроса – это недопущение в стране продажи, выработки и ввоза из-за границы спиртных напитков.
Челышев М.Д. О вреде народного пьянства. Открытое письмо господам членам Гос. Думы. СПб., 1908. C. 189-190.
Выслушав заявление Министра финансов по государственной росписи доходов и расходов и не усматривая из него намерения правительства сократить разрастающуюся отраву населения алкоголем, мы находим, что допущение и поощрение в стране выделки и продажи спиртных напитков – водки, вина и пива, и ввоз их из-за границы для потребления населения из-за необходимости якобы дохода для государственного казначейства, не может быть более терпимо потому, что это безнравственно и разорительно для государства и вредно для здоровья населения в физическом и нравственном отношении, так как ведёт к вырождению народа. Вследствие этого предлагаем образовать комиссию по вопросу об изъятии на будущее время из росписи акцизных доходов и об изыскании новых увеличений существующих источников доходов взамен государственного дохода от казенной продажи питей и акциза со спиртных напитков и пивоварения, чтобы с начала 1909 г. Система взимания налогов с населения через спиртные напитки более не применялась.
Цит. по: Фридман М.И. Винная монополия в России. Пг., 1916. С. 614.
Граф С.Ю. Витте
К сожалению, когда началась японская война и министром финансов сделался Владимир Николаевич Коковцев, то он <…> несколько изменил то направление питейной монополии, которое было дано Императором Александром III, по его приказанию, мною, а по моему приказание Марковым и всеми чинами акцизного ведомства. Владимир Николаевич обратил внимание на монополию, главным образом, с точки зрения фиска, дабы извлечь из этой реформы наибольший доход, а потому не только не были предприняты дальнейшие меры, так сказать, к механическому, полицейскому воздействию на уменьшение пьянства, но наоборот, питейный доход стал служить одним из мерил достоинства акцизных чиновников; не уменьшение пьянства ставилось и ставится акцизным чиновникам в особую заслугу, а увеличение питейного дохода.
Из архива С.Ю. Витте. Воспоминания. СПб., 2003. Т. 1. Кн. 1. С. 459-460.
Открытое письмо депутату М.Д. Челышеву. Автор не установлен
Особому вниманию гг. Членам Г. Думы.
Возмущаться тем, что разные правительства эксплуатировали и продолжают эксплуатировать человеческие немощи и пороки ради своих бюджетных интересов – бесполезно. Но, хотя бы и в тысячу первый раз не мешает возвысить голос против того безрассудства, которое, ценою неимоверных и непоправимых бедствий в настоящем и в будущем покупает возможность легкого приобретения на несколько лишних миллионов.
Все доводы в защиту фискальной системы, приводящей к вырождению населения, к разорению страны, к деморализации миллионов людей критики не выдерживают. По совести, по здравому рассудку, в силу самого элементарного хозяйственного расчета, правительства обязаны были бы всеми силами бороться против того, из чего они создали себя, в ущерб ими же управляемых государств доходную статью. Но если правительственная эксплуатация человеческих пороков, болезней, нищеты, вырождения, смертности, преступности и разврата являются преступлениями с точки зрения нравственности и религии, абсурдом с точки зрения государственной пользы, общественных и экономических интересов населения, противоречащих всем остальным нормам, направленным на достижение именно противоположенных целей и результатов, что сказать о такой системе, которая, не кладя никакой узды человеческим слабостям, способствует им, - о такой системе, которая специально создана для того, чтобы в возможно полной степени использовать все эти ужасы развить все то, к уничтожению чего стремится грамотность, общественная гигиена, экономические и хозяйственные мероприятия, направленные на просвещение, оздоровление и материальное преуспеванию масс? <…>
Наша монопольная система именно такова: она не сдерживатель зла, подобно Готебурской системе, а все больше растравляет общественную язву…
Наша монопольная система не уменьшила, а увеличила потребление вина, она не упорядочила его потребления, не сделала его более гигиеничным, не обеспечила от него ни подростков ни детей, не прекратила безобразий, злоупотреблений, хищничество прежнего «кабака» с его отпуском вина в кредит и под залог, - она создает поколение наследственных пьяниц и дегенератов.
Сличите статистические данные и вы увидите, что количество выпитых градусов увеличилось и продолжает увеличиваться со времени введения монополии. В прежнем кабаке происходили безобразия, - теперь они происходят на улице и дети беспрепятственно смотрят на отвратительные и деморализующие сцены. В прежнем кабаке можно было, хотя бы закусить, - теперь вопреки всяким правилам гигиены открытая выпивка на улице, без закуски, залпом, из горлышка, на морозе, способствующая простудным заболеваниям и быстроте опьянения. Прежде беспатентные торговцы подвергались преследованиям, преследовался отпуск вина в кредит и под залог, - теперь нарушители в безопасности, - никто за ними не следит и никто их не преследует. Закрытие винных лавок в определенные дни и часы – обман, ибо кому неизвестно, что в те же дни и часы водки можно повсюду достать сколько угодно, переплатив за это несколько грошей.
Цит. по: Зайцева Л.И. С.Ю. Витте и Россия Ч. 1. Казенная винная монополия (1894-1914). По научным публикациям и архивным материалам конца XIX - нач. ХХ в. М., 2000. С. 274-275.
Из речи графа С.Ю. Витте в Государственном Совете в декабре 1913 г.
После меня все пошло прахом <…> те самые чиновники, которые при мне слышали только указание бороться с пьянством во что бы то ни стало, стали отличаться за то, что у них растет потребление, а отчеты самого Министерства гордятся тем, как увеличивается потребление и как растут эти позорные доходы <…> Я говорю, я кричу об этом направо и налево, но все глухи кругом, и мне остается теперь только закричать на всю Poccию, и на весь мир «караул...».
Государственный совет. Стенографические отчеты. Сессия IX. СПб., 1914. Стб. 347.
Граф В.Н. Коковцов
Еще перед роспуском Думы на рождественский вакант в Государственный Совет поступил разработанный по инициативе Думы, но сильно исправленный Министерством Финансов законопроект о мерах борьбы с пьянством.
Довольно невинный сам по себе, не вызвавший с моей стороны особых возражений, этот проект таил в себе пререкания с правительством лишь в одной области, а именно в предположении значительно расширить полномочия земств и городов в разрешении открытия заведений (трактиров) с продажею крепких напитков. Значительная часть Думы и сама сознавала, что такое расширение не целесообразно, так как оно могло давать место для больших злоупотреблений в смысле влияния частных интересов на разрешение открытия трактиров и развитие тайной торговли там, где усердие трезвенников не дало бы достаточного удовлетворения потребностям населения, но, по соображениям так называемой парламентской тактики, эта часть Думы не хотела проявлять как бы недоверия благоразумию местных органов самоуправления и предпочитала достигнуть примирения с правительством путем соглашения с Государственным Советом, после рассмотрения им законопроекта.
Не придавал, особого значения этим спорным пунктам и я. Незадолго до роспуска Думы ко мне заезжали и Родзянко и Алексеенко, и оба, точно сговорившись между собою, старались разъяснить, что на этом вопросе Дума должна уступить правительству, так как иначе, - говорили они, - все взятничество при разрешении трактиров падет на голову Думы, и правительство будет только справедливо торжествовать свою правоту.
Нападение появилось оттуда, откуда я всего менее его ожидал.
Как то еще весною этого (1913) года ко мне позвонил Граф Витте и спросил застанет ли он меня дома, так как ему хочется повидать меня «по одному небольшому вопросу», я предложил ему заехать к нему по дороге из Министерства на острова. Я застал его за чтением думского проекта о мерах против пьянства, и он начал объяснять в очень туманной форме, что предполагает посвятить свой летний отдых на разработку своего проекта по тому же вопросу, так как считает думский проект «совершенно бесцельным» или, как он выразился, «ублюдочным». На вопрос мой, в чем заключаются его мысли по этому поводу, я не получил от Гр. Витте никакого определенного ответа. Он ограничился тем, что сказал, что рассчитывает на то, что мы сойдемся в его основных положениях, но прибавил, что, советует мне дружески быть очень «широким в деле борьбы с пьянством и что такая широта взглядов нужна столько же для пользы народной, ибо народ гибнет от алкоголизма, сколько для моего личного положения, которое может сильно пострадать, если я буду отстаивать нынешний порядок вещей».
Меня такое обращение очень удивило, и я просил Гр. Витте сказать мне, в чем же дело, так как я повинен разве только в том, что соблюдал в точности законы, проведенные по его же инициативе, и не только не мешал действительным мерам борьбы против пьянства, если они применялись где-либо, но поощрял их всеми доступными мне средствами. На это я опять же не получил никакого ответа, и только Витте показал мне думскую справку о росте потребления вина, на что я ему заметил, что в самой Думе эта справка вызвала критику, так как она содержит в себе, одни абсолютные цифры и не считается с ростом населения, а если внести эту поправку, то окажется, что душевое потребление не растет, а падает, и что Россия занимает чуть ли не последнее место среди всех государств по потреблению алкоголя всех видов.
Мое объяснение не встретило никаких возражений, Гр. Витте сказал мне только на прощанье, что по возвращении из-за границы он познакомит меня с его проектом и заранее обещает, что не предпримет ничего, не войдя со мною в соглашение обо всем «Вы знаете, как люблю и уважаю я Вас, и не от меня же встретите Вы какие-либо затруднения в несении Вашего тяжелого креста. Подумайте только, что могло бы быть у нас, если бы на Вашем месте не сидел такой благоразумный человек как Вы. Я всегда и всем твержу эту истину, в особенности когда слышу, что Вас, критикуют за то, что Вы скупы и слишком бережете казенные деньги».
На этом мы расстались и больше не возвращались к этому вопросу до самого начала прений в Государственном Совете. По возвращении моем и Гр. Витте в Петербург мы не виделись с ним ни разу до дня заседания. Я дважды звонил по телефону, спрашивая его, когда он ознакомит меня, как он обещал, с своим проектом, но получил в ответ только, что он отказался от составления своего контрпроекта и предпочитает просто критиковать «думскую белиберду», так как этим путем легче достигнуть чего-либо положительного.
В самом конце ноября или в начале декабря начались прения в Государственном Совете по думскому проекту В первом же заседании Витте произнес чисто истерическую речь. Он вовсе не критиковал проекта Думы и даже не коснулся ни одного из его положений.
Он начал с прямого и неприкрашенного обвинения Министерства Финансов «в коренном извращении благодетельной реформы Императора Александра 3-го, который лично», сказал он, «начертал все основные положения винной монополии и был единственным автором этого величайшего законодательного акта его славного царствования». Он, Витте, был только простым исполнителем Его воли и «вложил в осуществление этого предначертания всю силу своего разумения и всю горячую любовь к народу, который должен был быть спасен от кабака».
«За время моего управления», говорил Витте, «в деле осуществления винной монополии не было иной мысли, кроме спасения народа от пьянства, и не было иной заботы, кроме стремления ограничить потребление водки всеми человечески доступными способами, не гоняясь ни за выгодою для казны, ни за тем, чтобы казна пухла, а народ нищал и развращался».
«После меня», продолжал оратор, «все пошло прахом. Забыты заветы основателя реформы, широко раскрылись двери нового кабака, какими стали покровительствуемые Министерством трактиры, акцизный надзор стал получать невероятные наставления, направленные к одному - во что бы то ни стало увеличивать доходы казны, расширять потребление, стали поощрять тех управляющих акцизными сборами, у которых головокружительно растет продажа этого яда, и те самые чиновники, которые при мне слышали только указание бороться с пьянством во что бы то ни стало, стали отличаться за то, что у них растет потребление, а отчеты, самого Министерства гордятся тем, как увеличивается потребление и как растут эти позорные доходы. Никому не приходит в голову даже на минуту остановиться на том, что водка дает у нас миллиард валового дохода или целую, треть всего русского бюджета Я говорю, я кричу об этом направо и налево, но все глухи кругом, и мне остается теперь только закричать на, всю Poccию и на весь мир «караул...».
Это слово «караул» было произнесено таким неистовым, визгливым голосом, что весь Государственный Совет буквально пришел в нескрываемое недоумение не от произведенного впечатления, а от неожиданности выходки, от беззастенчивости всей произнесенной речи, от ее несправедливых, искусственных сопоставлений и от ясной для всей залы цели - сводить какие-то счеты со мною и притом в форме, возмутившей всех до последней степени.
Председатель объявил перерыв, ко мне стали подходить члены Совета самых разнообразных партий и группировок, и не было буквально никою, не исключая и явного противника винной монополии А. Ф. Кони, - кто бы не сказал мне сочувственного слова и не осудил наперерыв возмутительной митинговой речи.
Я выступил тотчас после перерыва и внес в мои возражения всю доступную мне сдержанность. Она стоила мне величайших усилий и напряжения нервов. Не стану приводить теперь, когда все происшедшее тогда кажется таким мелким и ничтожным после всего пережитого с тех пор, что именно я сказал. Это видно по стенограмме Государственного Совета, которая находится и теперь в моих руках. Я крайне сожалею, что не могу, по недостатку места, привести ее, - но могу и так сказать только по совести, что общее сочувствие было на моей стороне, Витте не отвечал мне и ушел из заседания, не обменявшись ни с кем ни одним словом, а проходя мимо меня демонстративно отвернулся.
Коковцов В.Н. Из моего прошлого.
Воспоминания 1903-1919. М., 1991. Т. 2. С. 260-263.
С.М. Проппер
Граф Витте выступил в Государственном совете с пламенной речью против финансовой политики Коковцова. В страстных словах он пояснил, какие изменения претерпела реформа водочной монополии при Коковцове. В то время как главной целью финансовой администрации Витте было препятствовать пьянству народа, водочная монополия при Коковцове приняла постыдный характер систематического спаивания народа. Россия – большой кабак под высоким покровительством министра финансов. Водочная монополия стала основой государственных доходов; на ней покоится весь бюджет, ежегодное увеличение этого дьявольского источника дохода составляет сотни миллионов, крестьянство нищает, травится бутылкой водки, поданной ему везде и всюду, нравственность падает, преступность растет необычайно, а министр финансов потирает руки при составлении бюджета с прогрессивно растущими суммами дохода от продажи водки. Речь была веской, представленная картина – правдивой. Всем было ясно, что положение Коковцова поколеблено.
Проппер С.М. Что не вошло в газету. Воспоминания главного редактора «Биржевых новостей» / Ананьич Б.В., Ганелин Р.Ш. С.Ю. Витте и его время. СПб., 1999. С. 418.
Выписка из письма с подписью «Твой сын Юрий», Тара[иза], от 31 июля 1913 г. к М.И. Бунакову, в Киев
<…> Я вполне согласен с тобой, что человек, придумавший подобную основу финансов, как монополия, быть хорошим не может. Нужно быть страшно жестоким, бессердечным, и страшно испорченным, чтобы придумать такую жестокую и хитрую ловушку. Теперь мне личность Витте страшно противна. Нужно совершенно не любить Россию и народ, чтобы создать вполне сознательно (раз он надеялся получить миллионы) такую болезнь.
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 265. 1913. Д. 927. Л. 1137.
Под свежим впечатлением парламентских дебатов спешу сообщить вам, как известный социалистический лидер Вандервельде отдал дань вашей государственной мудрости, хотя и не назвал вас по имени. Во время прений по вопросу о борьбе с алкоголизмом, он заявил, что единственно правильное разрешение вопроса, это государственная монополия. И, в самом деле, как ошибаются наши враги монополии, когда в ней хотят видеть причину народного пьянства. Как будто до монополии не пьянствовали. Забывают при этом, что промышленная эволюция и распадение патриархального уклада жизни неизбежно выводит население на путь большей расточительности и неустойчивости. Но политический гений умеет и самые слабости народные употреблять во благо. Допустим, монополия отменена. Народ не перестанет пить, лишь барыши пойдут в карманы разных гешефтмахеров. А государству придется увеличить прямые налоги на население. Хотя эта полемика только разговоры, но иногда и разговоры сбивают публику с толку.
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 265. Д. 928. Л. 1250.
Печальные картины народной немощи, семейной нищеты и заброшенных хозяйств, как неизбежные последствия нетрезвой жизни, которые пришлось Государю наблюдать при поездке по России. Требуя ввести финансовую и экономическую политику «коренные преобразования», Государь заявил, что «нельзя ставить в зависимость благосостояние казны от разорения духовных и хозяйственных сил множества верноподданных.
Цит. по: Зайцева Л.И. С.Ю. Витте и Россия Ч. 1. Казенная винная монополия (1894-1914). По научным публикациям и архивным материалам конца XIX - нач. ХХ в. М., 2000. С. 117.
А. Мендельсон
Теперь, когда над Россией проделан опыт отрезвления, длящийся уже более года, опыт, вызывающий восторженное изумление у наших заграничных друзей: англичан, французов, шведов, когда этот опыт со всеми его благодетельными последствиями переживается сознательно всем населением, дальнейшая добровольная трезвая жизнь получила в свою пользу аргумент, равного которому не было в истории человечества. Ворвавшаяся в нашу жизнь принудительная трезвость своими результатами распропагандировала русский народ... сотни тысяч и миллионы населения будут добровольными трезвенниками. Но не вводите вновь народ в искушение! Итак, полное запрещение продажи спиртных напитков должно остаться в силе навсегда.
Мендельсон А. Итоги принудительной трезвости и новые формы пьянства. Пг., 1916. С. 50-51ю
А. Яблоневский
Благодаря винной монополии единственное имя министра стало известно нашей деревне. До Витте люди, живущие под соломенной крышей, не знали по фамилии ни одного министра, не исключая даже и тех, кто благородно потрудился над освобождением крестьян. Витте был первый, которого знал и прасол, и мужик, и сибирский ямщик.
Яблоневский А. Граф С.Ю. Витте. Политический атеист // Киевская мысль. 1915. 1 марта.
Очень неудачная, но крайне характерная для покойного реформа – винная монополия. … Ее оценил сам творец, закричавший недавно в Государственном Совете по поводу результатов монополии свое знаменитое «караул»!
Если кабатчики лишены были возможности спаивать народ взятием виноторговли в руки казны, а ныне казна совсем прекратила народное пьянство, то этого возможно было достигнуть только Волею Самодержца.
"Петроградские ведомости". 1915 г.
Что сказали газеты о графе С.Ю. Витте – это понятно, - важно и знаменательно, хотя за этими отзывами невольно видишь партийные рупоры; но что говорят просто в народе, - это сугубо знаменательнее и важнее рафинированного общественного мнения.
Поэтому я с большим интересом вступал в разные разговоры о почившем графе с отельными лицами из духовенства, купечества, разночинства, мещанства и рядового крестьянства…
Мнения эти чрезвычайно характерны…
Я, конечно, весьма далек от тайн политики, - сказал мне тихенький приходской священник одного из московских храмов, - но граф С.Ю. Витте всегда меня очень интересовал, потому что его реформы слишком близко касались храма и прихожан…
Какое же отношение он к ним имели? – спросил я.
А вот какое. Помните, был у нас до винной монполии грязный соблазнительный кабак, и в нем за стойкой находился великий фокусник, винный приказчик, а кабак этот был всегда этапом к участку или к острогу…При винной монополии этого уже не было: народное пьянство значительно стало приличнее…
В сердце России. Наблюдения и впечатления. Москва об С.Ю. Витте // Петроградские ведомости. 1915. 6 марта.
Удачно и смело проведенная им казенная продажа алкоголя, хотя и не прибавила листьев к лавровому венку С.Ю. Витте, дала, однако, возможность провести в нужную минуту с молниеносною быстротою народное отрезвление: результат, им самим несомненно непредвиденный в этой форме, хотя он всегда с самого начала подчеркивал, что монополия продажи спиртных напитков даст в руки правительства абсолютную власть регулировать потребление водки.
С.Ю.Витте на страницах дневника И.И.Толстого (1906-1915 гг.) / Публ. подгот. Толстая Л.И., Ананьич Б.В. //
Сергей Юльевич Витте был одним из главных сторонников модернизационной политики России на рубеже веков. Имея блестящее образование, Витте около 20 лет своей жизни довелось работать с железными дорогами, где приобрел немалый опыт. Поэтому назначение его на пост министра путей сообщения в 1892 году не вызвало удивления. В том же году состоялось назначение Витте на пост министра финансов.
Промышленная модернизация требовала огромных расходов. Поэтому Министерству финансов во главе с Витте приходилось проявлять недюжинную изобретательность. Косвенные налоги (т.е. налогообложение на сахар, спички, табак, керосин, оформление любых документов и пр.) возросли на 42,7%.
По инициативе Витте в 1895 году была введена винная монополия . Основная масса производимого и продаваемого спирта и спиртной продукции сосредотачивалась в руках государства. Регламентировалось время и место торговли спиртным (палатки-«казенки»). Впрочем, частные лица также могли заниматься винокуренным делом и производством водки, но только по заказу государства и под наблюдением акцизного надзора. Государственная монополия не распространялась на изготовление пива, браги и виноградного вина.
Благодаря этой реформе в казну стали поступать огромные деньги: не менее миллиона рублей в день. В год, таким образом, в среднем в казну поступало 530-540 млн. рублей, обеспечивавших до ј бюджета. Современники справедливо называли тогдашнюю казну «пьяным бюджетом». Сам же Витте писал, что проводил реформу «с целью уменьшения народного пьянства».
Следующим этапом деятельности Витте в бытность министром финансов стала денежная реформа . Бумажный рубль деноминировали на треть, но зато теперь его можно было обменять на золото. По закону 1895 года все сделки должны были оплачиваться либо золотом, либо бумажными рублями по их курсу к золоту на день платежа. Старые золотые монеты обменивались по курсу в соотношении 10 старых рублей = 15 новых и 5 старых=7,5 новых. Завершающим этапом реформы стал закон 1897 года, по которому Госбанк имел право на эмиссию денежной массы в размере не более 300 млн. рублей. Таким образом, девальвация рубля на 1/3 и ограничение денежной эмиссии обеспечили все имевшиеся в обращении бумажные банкноты золотым запасом страны. Россия получила стабильную устойчивую валюту европейского уровня. Это вызвало настоящий взлет банковского дела. Введение золотого стандарта способствовало притоку иностранного капитала, способствовавших развитию промышленности. За пять уходящих лет девятнадцатого века сумма иностранного капитала в России возросла с 200 до 900 млн. рублей. За их счет было покрыто около 40% вложений в промышленность, а сам рубль превратился в конвертируемую валюту. С.Ю. Витте получил славу защитника российского рубля.
Благодаря деятельности Витте велось активное железнодорожное строительство . Министерством финансов применялся такой метод привлечения средств на строительство железных дорог и предприятий соответствующих отраслей, как государственные займы у банков и населения. Получение доходов от этого гарантировалось государством. Протяженность железных дорог при Витте увеличилась с 29 до 59 тысяч верст.
Также Витте проводил политику протекционизма . Таможенные пошлины защищали отечественных производителей, поощряя здоровую конкуренцию и конкурентоспособность российских производителей. Вводя поощрительные премии на экспорт продукции, изменяя ставки таможенных пошлин и создавая благоприятные условия в различных отраслях производства, государство добивалось активного торгового баланса.
Большую пользу казне принесло повышение цен на товары массового спроса. А в 1898 был утвержден закон, по которому размер налогообложения определялся по производственной мощности предприятия, а не по принадлежности его владельца к той или иной гильдии. В это же время Россия берет крупные заграничные займы, становясь страной-должником. Задолженность перед Западными государствами достигла более, чем 1 миллиарда рублей.
Благодаря деятельности Витте произошел резкий скачок в промышленности, начался промышленный подъем, а российский рынок постепенно интегрировался в общемировой. Однако экономический кризис 1900-1903 гг., тесно связанный с европейским денежным кризисом 1899 года, сильно снизил темпы промышленного роста. Кризис выразился в падении цен на основные виды производимой продукции, из-за чего потеряло рентабельность и было закрыто 4 тыс. предприятий, а десятки и сотни тысяч рабочих оказались на улице. Витте был обвинен в разрушении российских хозяйственных устоев и распродаже России иностранным банкам, а затем отправлен в отставку в августе 1903 года.
Каковы же итоги проведенных Витте реформ? Их следует разделить на положительные и отрицательные.
К положительным следует отнести в первую очередь огромный промышленный и конкурентоспособный (за счет политики протекционизма) потенциал, который получила Россия. Благодаря нему Россия превращалась в огромную промышленную державу, где сельское хозяйство переставало играть свою основополагающую роль. Возникали новые и современные отрасли производства. Важнейшим положительным достижением было и железнодорожное строительство. Кроме того, Россия наконец-то сумела получить стабильную валюту европейского класса благодаря денежной реформе, что сделало ее привлекательной для иностранных инвестиций. Нельзя не отметить и положительный итог введенной винной монополии, дававшей казне много денег.
Но вместе с тем все эти реформы имели и оборотную сторону. Отрицательные последствия здесь следующие.
Если взять введенную винную монополию, то из-за нее началось массовое спаивание населения. Государство было заинтересовано в больших доходах от продажи спиртных напитков, а потому палатки-«казенки» работали без выходных и праздников с 7 утра до 10 вечера. И цены в них были относительно доступными.
Если взять стремление Витте поддержать российскую модернизацию, то надо помнить и о том внешнем долге, который получила Россия. Кроме того, интегрирование России в мировой рынок в итоге стало одной из причин затяжного кризиса 1900-1903 гг.
Отрицательным последствием стала и некоторая зависимость промышленности от иностранного капитала, а также зависимость российского экспорта и, соответственно, доходов от зарубежных рынков.
Кроме того, на вновь открывающихся предприятиях применялся труд многочисленных рабочих, до которых не было дела ни государству, ни владельцам предприятий. Низкая зарплата, ужасные жилищные условия, высокая смертность и травматизм, система штрафов и прочее - все это вело к их недовольству, усиливало революционные настроения и озлобленность против хозяев. А любой кризис мог привести к закрытию предприятия и как следствие к увольнению рабочих, из-за чего запросто могло вспыхнуть «пламя революционного движения». Но государству вместо экономических методов борьбы с трудным положением рабочих было проще применять свои старые методы: бюрократическую волокиту и вооруженное подавление забастовок и стачек. А потому быстро приближались революции 1905-1906 гг. и 1917 г.
И все же главный итог реформ Витте - это сильная промышленность с развитой отраслевой инфраструктурой. Именно в период Витте Россия получила мощную промышленную базу. И этот вывод впоследствии подтвердило время: те последующие министры финансов (Э.Д. Плеске и В.Н. Коковцов), сменившие Витте, уже не думали о каком бы то ни было дальнейшем промышленном развитии России, а целиком сосредоточились на финансировании русско-японской войны и предотвращении финансовой катастрофы.
