≡× МЕНЮ

• Постройки
• Отделка
• Кладка
• Раствор
• Расчет

Сторонние материалы: «Социалистическая индустриализация. План первой пятилетки

Сталинская индустриализация конца 1920-х - 30-х годов традиционно рассматривалась советской историографией (как и советской пропагандой) в качестве способа поднять экономику СССР до общемирового уровня. Это было заведомой неправдой.

В нормальных условиях рост экономики сопровождается развитием торговли, инфраструктуры развлечений, ростом народного потребления и повышением уровня жизни. А индустриализация народного хозяйства означает в первую очередь индустриализацию производства товаров народного потребления.

В СССР все было наоборот. Резкий рост производительных сил сопровождался ликвидацией торговли, резким снижением производства товаров народного потребления, снижением самого потребления до минимального уровня и соответственно катастрофическим падением уровня жизни населения.

Первые варианты планов первой пятилетки разрабатывались параллельно в ВСНХ (для государственной промышленности) и в Госплане СССР (для всего народного хозяйства) с 1926 года. Утвержден первый пятилетний план был в мае 1929 года на V съезде Советов. Всего их насчитывается шесть или семь вариантов.

За эти четыре года в СССР произошла смена государственного режима и смена государственных экономическим принципов.

Установившаяся после смерти Ленина диктатура Политбюро, члены которого не были едины во взглядах на будущее экономической политики правительства, сменилась единоличной диктатурой Сталина.

Установка на продолжение и развитие «новой экономической политики» Ленина, которую защищали находившиеся до 1928 года в Политбюро в большинстве «правые коммунисты», сменилась сталинской установкой на ликвидацию НЭП, введение всеобщего принудительного труда и концентрацию всех ресурсов на строительство тяжелой промышленности, отнюдь не рассчитанной на обеспечение населения жизненными благами.

Первые планы пятилетки, разрабатывавшиеся сторонниками нэпа, исходили из равномерного и взаимоувязанного роста сельского хозяйства и промышленности, взаимно обеспечивавших друг друга необходимыми средствами. И, как следствие, из постепенного роста уровня жизни населения.

Утвержденный в 1929 году план пятилетки уже потерял всякую связь с каким-либо осмысленными экономическим расчетами. Он совмещал противоестественно высокие директивные плановые показатели роста промышленности, которые предстояло выполнить любой ценой, и заведомо не рассчитанные на выполнение, чисто фиктивные фантастические показатели роста производительности труда, народного потребления, строительства жилья и т.д. Первое полностью исключало второе. Выполнение сталинских планов промышленного производства могло быть осуществлено только за счет населения. Это было понятно всем разработчикам пятилетних планов.

Первые авторы пятилетних планов были осуждены на «процессе меньшевиков» в 1931 году. Уцелевшие жили в соответствии с афоризмом, приписывавшимся Станиславу Струмилину, который на начальной стадии руководил разработкой пятилетних планов в Госплане СССР: «Лучше стоять за высокие темпы, чем сидеть за низкие».

1. Общие итоги выполнения первой пятилетки

О том, насколько результаты первого пятилетнего плана не соответствовали не только первым вариантам пятилетки 1927–28 годов, но и официально утвержденному проекту 1929 года, можно судить по выпущенному в 1933 году тому «Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР».

Разумеется, к статистическим данным этого времени следует относиться с особой осторожностью: то, что они в целом фальсифицировались, сомнений нет. В то же время, даже по недостоверным данным, догадываясь, что именно и с какой целью фальсифицировалось, можно понять смысл происходивших в СССР экономических и социальных процессов.

Официально первый пятилетний план был выполнен за четыре с четвертью года. Оптимальный вариант, утвержденный в 1929 году, предполагал особенно благоприятные условия экономического развития и «…исходил из меньшего удельного веса оборонных расходов в народном хозяйстве по сравнению с отправным вариантом. Однако в ходе выполнения пятилетки, ввиду усилившейся военной опасности, СССР вынужден был для повышения своей обороноспособности в последний год пятилетки увеличить оборонную программу. <…> …особо благоприятные условия, которые должны были по пятилетнему плану обеспечить выполнение оптимального варианта в пять лет, не только отсутствовали, но больше того, вместо них мы имели дополнительные трудности. И все же план выполнен и притом в сроки, явившиеся ошеломляющей неожиданностью для врагов СССР» .

Военная опасность вовсе не усилилась в 1932 году. Во всяком случае, не со стороны западных соседей по отношению к СССР, разве что наоборот.

Можно с уверенностью утверждать, что, наращивая темпы индустриализации, Сталин выстраивал экономику мобилизационного типа, смыслом которой было создание военной промышленности и, как следствие, максимально большой и боеспособной армии. Все остальные отрасли экономики играли подчиненную роль и обслуживали тяжелую и военную промышленность.

Как писал в 1989 году американский исследователь Алек Ноув, «есть предположения, что военный психоз разжигался сознательно как орудие внутрипартийной борьбы, так как, конечно, Советский Союз чувствовал угрозу со стороны капиталистического окружения. Но есть и другое объяснение. Много лет назад польский экономист Оскар Ланге охарактеризовал советскую централизованную систему как “военную экономику особого типа”. Есть логика и психология военного времени, и они как таковые не связаны с идеологией. Скажем, в Великобритании в 1943 г. рыночное равновесие нарушалось, цены не выражали потребительской стоимости, валюта была неконвертируемой, бюрократы распределяли сырье и материалы. Все это было, как были и бюрократические извращения всякого рода. Однако считалось, что это были неизбежные и необходимые издержки военного времени. Конечно, в конце 20-х годов войны как таковой не было, но “военная” психология была и сознательно насаждалась: ужесточение классовой борьбы, везде “фронты”, “плацдармы”, “штурмы”…» .

Но в планах первой пятилетки, так же как в ее официальных итогах, данных о расходах на оборону нет. Есть только графа «управление и оборона», в которой расходы на государственный аппарат объединены с оборонными и никак не дифференцированы.

В цифрах увеличение расходов на эти цели выглядит следующим образом. В 1927/28 г. на управление и оборону было затрачено 1,2 млрд руб., что составляло 23,7% всех бюджетных расходов (5,06 млрд руб.).

В 1932 г. по этой графе проходят уже 1,84 млрд руб. составляющие 6,1% всех расходов (30,16 млрд руб.). Всего за 4,25 года на эти цели было потрачено 6,95 млрд руб., 9,7% от всех бюджетных затрат на пятилетку, составлявших 71,96 млрд руб. Таким образом, официально расходы на аппарат и оборону увеличились к 1932 г. всего в полтора раза, уменьшившись при этом раза процентуально в 3,9 раза .

Численность населения СССР в 1932 г. составила 165,7 млн человек, увеличившись с 1928 г. на 11,5 млн чел. Городское население составило 38,7 млн, сельское - 127 млн. Городское население увеличилось с 1928 г. на 11,1 млн человек, сельское - на 0,4 млн чел. .

Численность населения, занятого в сельском хозяйстве, уменьшилась в целом со 119,9 млн чел. до 117,2 млн чел.

Эти данные отражают интенсивную насильственную перекачку сельского населения в города, точнее, на стройки пятилетки. По плану Гинзбурга, исходившего из естественной миграции в города из деревни, городское население должно было вырасти лишь до 30,1 млн чел., то есть оказаться на 8,6 миллионов человек меньше.

Сельское население численно за пятилетку почти не выросло, а численность населения, занятого сельским хозяйством уменьшилась на 2,7 миллиона. Это говорит о колоссальных изъятиях населения из колхозов.

Колхозное население, составлявшее в 1928 г. два млн чел., выросло до 66,7 млн чел. (рост - 3300%).

Удельный вес колхозников в сельскохозяйственном населении увеличился с 1,7% до 61,6% .

Число совхозов выросло к 1932 г. с 3125 до 10 203. Число работающих в них выросло с 345, 5 тыс. до 1046,6 тыс. человек .

Число колхозов выросло с 33,3 тысяч в 1928 г. до 209,6 тыс. в 1932-м (620,4% роста). Число коллективированных хозяйств выросло с 416,7 тыс. до 14 707,7 тыс. (3529,4% роста) .

Рост числа колхозов в 38 раз и совхозов в три раза означал фактическую экспроприацию личной собственности у абсолютного большинства сельского населения и подчинение ее бывших владельцев непосредственно Политбюро в качестве подневольных рабочих. Производительность колхозов была намного ниже, чем у личных хозяйств, но гораздо важнее была возможность без особых хлопот и без необходимости договариваться с каждым отдельным фермером изымать весь произведенный продукт в собственность государства и свободно манипулировать рабочей силой, перемещая ее в нужных количествах туда, где она требовалась в данный момент.

Капитальные вложения в нар. хозяйство за пятилетку составили 60 млрд руб. (в ценах соотв. лет), при этом в обобществленный сектор - 52,5 млрд и в частный - 7,5 млрд .

В том числе вложения в обобществленный сектор промышленности составили 24,8 млрд руб., сельского хозяйства - 10,8 млрд руб. .

Валовая продукция всей цензовой промышленности составила в 1932 г. 34,3 млрд руб. при плане 36,6 млрд (выполнение 93,7%) .

Для сравнения, по «плану Струмилина» вложения в народное хозяйство планировались за пятилетку в 17,6 млрд руб., в госпромышленность - 4,95 млрд руб., в сельское хозяйство - 1,2–1,3 млрд руб. . Валовая продукция промышленности планировалась по плану Гинзбурга в 1932 г. в размере 20,4 млрд руб.

Общая численность рабочих и служащих возросла с 1928 г. до 1932 г. с 11,599 млн чел до 22, 804 млн чел. (плановая цифра по пятилетке - 15,763 млн чел., по плану Гинзбурга - 12,86 млн). Рост - 196,6%.

В том числе в промышленности - с 4,534 млн до 6,781 млн (по плану - 4,602 млн чел). Рост - 191,9%.

В цензовой промышленности - с 3,126 млн до 6,311 млн чел. (план - 4,08 млн чел.). Рост 201,9%.

В строительстве число рабочих и служащих возросло с 723 тыс. человек (1928 г.) до 3125,6 тыс. чел. (по плану пятилетки - 1882,5 тыс. человек). По плану пятилетки число трудящихся в строительстве в 1932 г. должно было составить 166% к 1928 г., а составило 432,3%.

Эти цифры дают представление о масштабах насильственной перекачки рабочей силы из деревни и о том, как она использовалась. Общее количество лиц наемного труда увеличилось на 11 млн чел. за пять лет, на 10 млн больше, чем предполагалось по плану Гинзбурга, и на 7 миллионов больше, чем по утвержденному плану 1929 г.

Средняя месячная заработная плата в промышленности выросла с 70,24 руб. в 1928 г. до 116,62 руб. в 1932 г. (66% роста) .

Годовая заработная плата пролетариата выросла с 703,4 руб. до 1432 руб. (рост 103%). Вся средняя зарплата за годы пятилетки выросла почти вдвое, превысив наметки пятилетнего плана (для 1932/33 г.) на 44% .

При этом рост номинальной зарплаты опережал рост производительности труда и намного отставал от роста цен, о чем речь пойдет ниже.

Финансовый план пятилетки был выполнен на 131,1%. По плану доходы и расходы за пять лет должны были составить 91,6 млрд руб., а составили за четыре с четвертью года 120 млрд. Из них доходы обобществленного сектора составили 89,9 млрд руб. (74,9% к итогу). По пятилетнему плану они должны были составить 70,9 млрд руб. (77,4% к итогу). Пятилетний план был превышен на 126,8% .

По плану Струмилина, исходящего из продолжения НЭП, финансовый план пятилетия должен был составить 39,68 млрд руб., а составил в реальности в три раза больше. Ясно, что остальные 80 млрд рублей (а в действительности и больше, поскольку механизмы НЭП перестали действовать), были выжаты из населения разными внеэкономическими способами.

Очень скупо освещены в «Итогах выполнения пятилетнего плана» результаты жилищного строительства. Всего в течение первой пятилетки сдано в эксплуатацию 22 264 тыс. кв. м жилой площади. Еще 5 млн должны быть сданы в начале 1933 г. .

Общий жилой фонд в городах составлявший в 1928 г. 162,46 млн кв. м, вырос к 1932 г. до 185,6 млн кв. м .

Капиталовложения обобществленного сектора в жилстроительство составили 4 млрд руб. .

Никаких данных о том, что собой представляла построенная жилая площадь - какую часть ее составляло временное жилье, а какую нормальное, соответствующее санитарным нормам, какую часть составляли квартиры, а какую общежития - в «Итогах…» не представлено. Так же как и отсутствуют данные о душевой норме жилой площади.

Если исходить из вышеприведенных данных, то на 38,7 млн городского населения в 1932 г. приходилось 185,6 млн кв. м. То есть душевая норма упала с 5,6 кв. м в 1928 г. до 4,8 кв. м в 1932 г. вместо того, чтобы вырасти до 6,9 кв. м по отправному и до 7,3 кв. м по оптимальному (утвержденному) плану пятилетки.

Согласно статистическому ежегоднику 1934 года, на 1 января 1933 года городское население СССР составляло 38 739 тыс. чел. , а жилфонд в городах СССР 1933 г. - 191,5 млн кв. м . Отсюда душевая норма - 4,94 кв. м.

Скорее всего, данные о городском населении более или менее верны, а данные о построенном жилье завышены. Так же как завышены и данные о финансировании жилья. Во всяком случае, реальное положение с жильем в городах СССР, особенно в новых промышленных городах, было намного хуже.

Получается, что городское население по официальным данным выросло за пятилетку на 12,423 млн чел. (27,316 млн в начале 1929 г. и 39,739 млн в начале 1933 г. ). Жилая площадь выросла за это время на 23 млн кв. м. Следовательно, на одного нового городского жителя за пятилетку было выстроено в среднем 1,85 кв. м жилой площади. Приблизительно столько и приходилось в 1931-32 г. на одного жителя новых промышленных городов, не имевших старого жилого фонда и, следовательно лишенных возможности уплотнения.

Для примера, в Челябинске, где строился гигантский тракторный завод, средняя душевая норма в 1933 г. составляла 2,2 кв. м, в Перми - 2,8 кв. м. В Магнитогорске, строившемся в чистом поле, - 1,6 кв. м, а в Свердловске, обладавшем старым фондом, - 4,2 кв. м (в 1928 г. - 5,3 кв. м) .

Бросается в глаза то, насколько том «Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР» 1933 года издания отличается от изданий планов первых пятилеток, особенно первых, 1927 года.

Статистика в нем крайне скупая, грубая и непроверяемая. Данные о выполнении планов производства продукции даны в денежном выражении. Что и в каком количестве было произведено, в большинстве случаев неясно.

В качестве экономических достижений рассматривается объем капитальных вложений, рост удельного веса обобществленного сектора в промышленности и сельском хозяйстве, рост городского населения и относительное уменьшение сельского, рост удельного веса производства средств производства. То есть такие обстоятельства, которые состояние экономики и уровень благосостояния населения никак не характеризуют. Либо характеризуют в отрицательном смысле.

Рост объема капитальных вложений, осуществляющийся за счет снижения уровня потребления населения, однозначно указывает на снижение уровня жизни и усиление эксплуатацию населения.

За ростом удельного веса обобществленного сектора в промышленности и в сельском хозяйстве стоит падение производительности труда, деградация мелкой промышленности, ремесел, торговли, падение производства товаров народного потребления.

Противоестественно быстрый рост городского населения при убывании населения сельского указывает на принудительный характер этого процесса, который стал возможен только благодаря террору в деревне - «раскулачиванию», депортациям и искусственно организованному голоду как результату тотального изъятия продовольствия из деревни.

Рост удельного веса производства средств производства мог бы указывать на рост экономики в целом и на рост благосостояния только в том случае, если бы речь шла о производстве средств производства продуктов народного потребления. Или любых продуктов, приносящих доход производителю. Но при этом неминуемо должна была бы развиваться и торговая сеть. В СССР произошло обратное: частная торговля была полностью уничтожена, а рынок заменен системой государственного распределения.

В «Итогах…» отсутствуют данные о том, какие собственно товары и в каком количестве производились (или должны были производиться) в результате гигантского роста производства средств производства, машиностроения, производства электроэнергии, черных и цветных металлов, добычи нефти и угля.

В качестве достижений сельского хозяйства указывается рост размеров посевов совхозов и колхозов, количество полученных деревней разнообразных машин, общий рост посевов… Нет, однако, никаких данных о сельскохозяйственном производстве и потреблении сельхозпродуктов, в том числе и продуктов питания.

Есть данные о торговле, но очень скупые. И нет данных о внешней торговле, кроме общей информации о недовыполнении экспортно-импортного плана, в связи с политическими осложнениями с Англией и США и «клеветнической компанией о “принудительном труде” в СССР» .

Скажем, в главе «Товарооборот» есть данные о том, что «государственные заготовки зерновых хлебов возросли с 12,1 млн тонн в 1928/29 г. до 23 млн тонн в 1931/32 г., то есть почти в 2 раза» . Но в главе «сельское хозяйство» отсутствуют данные об общем производстве зерновых и динамике урожаев. Вместо них приводятся в изобилии данные о росте обобществления сельского хозяйства в процентах к 1928 г.

Нет о данных о мелкой и кустарной промышленности.

Глава «Потребление» вообще отсутствует.

Нет данных о ситуации с жильем и изменении душевой нормы.

Это сочинение выпущено Госпланом СССР, но Госплан 1933 года представляет собой нечто совершенно иное, нежели пять лет назад. Изменились и цели, и способы работы советских экономистов.

Соответственно, изменились и результаты.

Интересно сравнить официальные итоги первой пятилетки с вариантами ее планирования в начале сталинской эры, в 1927 году, которые исходили из продолжения НЭПа, сбалансированного роста промышленности, сельского хозяйства и благосостояния населения.

Из сравнения данных видно, что бюджет народного хозяйства официально вырос с 13 млн руб. в 1928/29 г. до 44,6 млрд в 1932-м. Всего за неполную пятилетку в хозяйство было вложено 120 млрд рублей. В то время как согласно расчетам пятилетки Струмилина все накопления за пять лет должны были составить 12,8 млрд руб., а с займами, изъятиями из бюджета и эмиссией - 18,250 млрд руб.

Объяснить происхождение этих средств иначе, чем насильственным выкачиванием их из населения, невозможно. Собственными средствами для целей ускоренной индустриализации государство не располагало. Как не располагало и необходимым количеством рабочих рук.

Во время первой пятилетки происходит патологически резкий рост т.н. «городского населения», численности лиц наемного труда, рабочих в государственной промышленности и строительстве, намного превосходящий показатели плановой естественной миграции сельского населения в город. Одновременно происходит такое же патологически резкое относительное сокращение сельского населения вообще и населения, занятого в сельском хозяйстве.

Средствами выкачивания средств и перекачки населения из деревни на стройки служили проводившиеся в это время с исключительной жестокостью социальные реформы - коллективизация сельского хозяйства и полное уничтожение частной собственности на средства производства, то есть уничтожение мелкой промышленности, ремесел, торговли и т.д.

С точки зрения нормального сбалансированного экономического развития эти реформы были убийственными. Закабаление населения и снижение уровня жизни не может быть целью экономических реформ - в нормальных условиях. Принудительный труд в обычных условиях также неэффективен. Сталинские реформы эпохи первого пятилетнего плана вели к снижению производительности труда, падению благосостояния населения, да и сами по себе являлись преступлениями. Но без них в принципе не могли быть достигнуты цели, которые ставило перед собой правительство.

Совершенно очевидно, что плановые показатели роста производительности труда, роста реальной зарплаты, роста потребления и душевой нормы, содержавшиеся в утвержденном пятилетнем плане, ни в коем случае не были рассчитаны на выполнение. Они полностью противоречили тем показателям, максимально возможного выполнения которых правительство действительно требовало, - объема капитальных вложений, роста лиц наемного труда, обобществления народного хозяйства и т.д.

2. Промышленность

Согласно плану Струмилина рост промышленного производства должен был составить 79% . Согласно плану Гинзбурга, рост промышленного производства в промышленности, планируемый ВСНХ, должен был составить 82,1% .

Согласно плану пятилетки 1929 г., «…физический объем продукции всей цензовой промышленности вырастает по расчетам отправного варианта в 2,3 раза и по расчетам оптимального варианта в 2,6 раза, продукция же планируемой промышленности вырастает соответственно по вариантам на 135% и на 180%» .

По оценке Наума Ясного, «за промежуток времени меньше двух лет между составлением первого и окончательного вариантов плана запланированные цифры по росту промышленного производства выросли более чем вдвое. Вскоре после принятия пятилетнего плана, в резолюции XVI съезда партии (июнь-июль 1930 г.) для некоторых наиболее важных отраслей промышленности был предусмотрен дальнейший рост промышленного производства. Достойным завершением этой ничем не сдерживаемой вакханалии планирования стало решение VI съезда Советов (8–18 марта 1931 г.): утвержденные плановые задания пятилетнего плана надлежало выполнить за четыре года, а для особо важных отраслей промышленности отводился срок три года. Таким образом, цифры в заданиях двух пятилетних планов, составленных в первой половине 1927 г., были увеличены более чем вдвое, а в некоторых случаях почти утроены» .

Как характерный момент эволюции планирования Ясный отмечает исчезновение данных по планированию и производству мелкой промышленности.

«В 1927 г. статистические отчеты еще соответствовали действительности, поэтому оба пятилетних плана, составленные Госпланом и ВСНХ и утвержденные в 1927 г., содержали некоторые данные по мелкой промышленности. Однако в первом пятилетнем плане данные по выпуску мелкой промышленности отсутствуют, хотя в целом сам план был гораздо более подробным, чем его проект, разработанный Госпланом в 1927 г. Начиная с 1929 г., информация по выпуску мелкой промышленности отсутствует и в большинстве статистических сборников» .

По расчетам Ясного, планирование мелкой промышленности выглядело следующим образом:

Выполнение плана промышленного производства выглядело следующим образом: «Согласно официальным статистическим источникам, за четыре года, с 1928 по 1932 г., выпуск промышленности вырос на 101% (по промышленности в целом) и на 132% (по крупной промышленности). В это же время выпуск мелкой промышленности сократился на 2% . Для сравнения: планировалось увеличить рост производства на 136% по промышленности в целом, на 164% по крупной и на 50% по мелкой промышленности» .

О приоритетах советского правительства во время выполнения первого пятилетнего плана хорошее представление дают приведенные Н. Ясным официальные показатели прироста производства в первом пятилетнем плане.

Официальные показатели прироста в первом пятилетнем плане

Выполнялись (по мере возможности) в первую очередь показатели прироста производства средств производства, самые напряженные. Во вторую - всей промышленности. При этом прирост производства предметов потребления, запроектированный крайне незначительным, оказался и вовсе отрицательным. То есть производство предметов потребления резко уменьшилось.

Несмотря на гигантскую строительную программу пятилетки, «производство строительной древесины увеличилось за три года (1930–1933) на 1,5%, а выпуск кирпича и цемента упал на 20% и 9,9% соответственно» .

Это говорит о катастрофическом сокращении гражданского строительства в СССР и о не менее катастрофическом падении его качества.

Совершенно очевидно, что гигантские объемы промышленного строительства поглощали практически все дефицитные строительные материалы - цемент, металл, кирпич… На долю жилого и коммунального строительства приходились жалкие остатки. Правительство постоянно издавало указы об ограничении или полном запрете использования в гражданском строительстве металла, цемента, качественной древесины, о замене дефицитных стройматериалов суррогатами и об удешевлении строительства путем утоньшения стен и использования несортовой древесины.

3. Сельское хозяйство

По приводимым Наумом Ясным данным, «вместо увеличения на 55% за пятилетний период с 1927/28 по 1932/33 гг., что было предусмотрено утвержденным вариантом пятилетнего плана, общий выпуск сельскохозяйственной продукции снизился на 14% в промежуток между 1928 г. и 1933 г. . Выпуск животноводческой продукции сократился на 48% вместо запланированного роста на 50–54%. Это означает, что пятилетний план по этим показателям был выполнен чуть больше, чем на треть <…> В 1928 г. в сельскохозяйственном производстве наблюдался незначительный рост (3%). После утверждения первого пятилетнего плана в 1928 г. наблюдалось ежегодное снижение как общего выпуска сельскохозяйственной продукции, так и выпуска продукции животноводства, причем даже в большей степени <…> в последние годы первой пятилетки миллионы людей умерли от голода. Голод продолжался и в период второй пятилетки» .

Массовый голод в СССР был обусловлен не только падением производства и тотальным изъятием продовольствия из коллективизировавшейся деревни, но еще и вывозом продовольствия за границу. Само по себе падение производства продовольствия не могло вызвать такую катастрофу, если бы не экспорт. Экспортная выручка была основным источником валюты, необходимой для закупки промышленной современной технологии, оборудования для строившихся заводов и оплаты специалистов, устанавливавших западное оборудование. А основным предметом экспорта, наряду с лесом, было продовольствие, в первую очередь - зерно.

4 . Внешняя торговля

В утвержденном пятилетнем плане говорилось:

«Особенностью экспортного плана является восстановление хлебного экспорта. В связи с тем, что материальный рост производства запроектирован в еще более высоких темпах, чем экспорт, наши торговые связи относительно не вырастут. По отношению к валовой продукции 1932/33 г. экспорт составит приблизительно около 3%, что близко к современным соотношениям.<…> Что касается импорта, то помимо его большого роста, в связи с усилением роли сельского хозяйства как сырьевой базы промышленности, его структура изменится в сторону увеличения значения ввоза оборудования за счет сырья. Это сделает советский рынок особенно притягательным для мировой промышленности, страдающей от хронического перепроизводства» .

Взаимосвязь экспорта продовольствия, импорта оборудования и голода в СССР хорошо иллюстрируется данными из диссертационной работы Константина Троммеля, посвященной развитию советско-германских торговых отношений с 1928-го по 1936 г. и защищенной в Лейпциге в 1939 г.

Для СССР Германия была начиная с 1928 г. важнейшим торговым партнером (опережая Англию и США). Только в 1935 году по объему советского импорта Германия передвинулась на третье место (после США и Англии), но в 1936 г. опять оказалась на первом .

По объему советского экспорта Германия была на первом месте только в 1928, 1929 и 1934 гг., в остальные годы первое место занимала Англия .

Максимального объема (в рублях) германский импорт в СССР достиг в 1931 г. - 410 млн руб. Это составляло 37,2% от всего советского импорта 1931 г. (1,105 млрд руб.). В следующем году объем импорта снизился в абсолютном значении до 327,7 млн руб., но вырос в относительном до 46,5% (всего 704 млн руб.).

Всего за годы пятилетки (1928–1932) СССР ввез из-за границы товаров на 4,7 млрд руб. , а вывез на 4,140 млрд. руб. .

В целом внешняя торговля СССР за 1928–1933 гг. выглядела следующим образом.

Торговля Германии и СССР за пятилетку выглядела так: основную часть советского импорта составляла станки и аппараты, электрическое оборудование, изделия из металла, автомобили и детали к ним, трактора и сельскохозяйственные машины.

Из приведенных таблиц видно, что максимум экспорта из СССР падает на 1929–1930 гг., а максимум импорта в СССР падает на 1930–31 гг. Из Германии в СССР импортировалось тоже практически исключительно промышленное оборудование разных видов и сырье (напр., шерсть, каучук). Потребительские товары составляли считанные проценты.

В 1930 г. в СССР было ввезено товаров на 1,058 млрд руб, а вывезено на 1,030 млрд руб.

Для сравнения - в относительно благополучном и сытом 1925 г. ввоз составил 724 млн руб., а вывоз - 559 млн руб. (для Германии соответственно - 102,7 и 87,4 млн руб.).

Абсолютный максимум импорта из Германии падает на 1931 г. - 410 млн руб. Вывоз из СССР в Германию в этом году составил 129 млн руб.

Абсолютный максимум экспорта в Германию - 1929 г. (251 млн. руб.).

Импорт в СССР из Германии в 1931 г. (762 млн рейхсмарок) состоял на 89% из готовой продукции, на 9,3% из сырья и полуфабрикатов, на 0,9% из продовольствия и напитков.

Советский экспорт в Германию в 1931 г. (303,45 млн рейхсмарок) состоял на 27,4% из продовольствия, на 63,3% из сырья и полуфабрикатов, на 9,3% из готовой продукции.

Всего в 1931 г. СССР вывез за границу из общей суммы в 811 млн руб. продовольствия на 302 млн руб., сырья и полуфабрикатов на 418,9 млн руб., готовой продукции на 89,6 млн руб.

В целом экспорт продовольствия из СССР за пятилетку выглядел следующим образом:

Ввоз в СССР промышленного оборудования развивался следующим образом:

Всего за пятилетку в СССР было ввезено только промышленного оборудования на 2236,5 млн руб., 47,5% от общего импорта.

Здесь не учтены прочие товары, имеющие сугубо промышленный характер, - продукты из цветных металлов, химические продукты, хлопок, шерсть, каучук и т.д.

Экспорт продовольствия по отдельным товарам выглядел следующим образом (млн руб.; % от всего экспорта):

За пять лет, с 1928-го по 1932 г. СССО экспортировал зерна на 458,4 млн руб.;

Масла на 120,6 млн руб.;

Яиц на 76,2 млн руб.;

Рыбы на 66,6 млн руб.;

Сахара на 141,2 млн руб.;

Жмыха на 82 млн руб.

Динамика экспорта советского продовольствия в Германию видна из следующей таблицы (в тоннах и миллионах рейхсмарок).

Ввоз советских продовольственных товаров в Германию

Из приведенных таблиц видно, что пик экспорта продовольствия из СССР в целом падает на 1930–31–32 годы. Он совпадает с пиком импорта в СССР машин и станков, а также совпадает (частично предшествуя ему) с массовым голодом 1932–33 гг. с миллионами жертв. Максимум ввоза промышленного оборудования в СССР падает на 1931 г., максимум вывоза продовольствия на 1930 г. - год коллективизации.

При этом максимум вывоза в Германию зерна (805 709 тонн) и масла (13 438 тонн) падает на 1932 год - пик голода в советской деревне.

При этом путем несложных расчетов можно выяснить, что цены на зерно упали с 308 рейхсмарок за тонну в 1928 г. до 90,8 - в 1932 г. (в 3,4 раза). Соответственно цены на масло упали за это время с 3010 до 1174 рейхсмарок за тонну (в 2,6 раза). То есть к концу пятилетки СССР экспортировал продовольствие по демпинговым ценам.

В 1929 году зерна было вывезено за границу на 23,9 млн руб., а в 1930 г. (в разгар коллективизации) - на 207,1 млн руб., то есть почти в 9 раз больше (в денежном выражении). Учитывая демпинговые цены, по которым СССР продавал свои товары, разница в количестве должна была быть еще больше. Даже в страшный 1933 г. зерна было экспортировано на 46,5 млн руб., почти столько же, сколько в относительно сытом 1925 г. (51,4 млн руб.) и в четыре раза больше, чем в 1928 г. (11,8 млн руб.).

Пятилетний план 1929 года исходил из «…задачи удвоения по отправному и роста больше, чем в два с половиной раза по оптимальному варианту нашего экспорта <…> к концу пятилетия хлебный экспорт должен вырасти до 50 или 80 млн центнеров <…> Расширение экспорта с.-х. продуктов (масло, яйца и т.п.) намечено с полным учетом потребностей внутреннего рынка и задачами так называемого облагораживания структуры потребления (рост потребления яиц, масла и т.п.), которое должно естественно сопутствовать индустриальному и культурному росту страны» .

Следующая таблица дает представление о соотношении динамики советского экспорта за пятилетку в целом, экспорта продовольствия и экспорта зерна и бобовых в денежном выражении по данным Тремеля.

Из таблицы видно, что весь экспорт 1929 г. превышал экспорт 1928 на 15%, экспорт 1930 г. - почти на 30%, экспорт 1931 г. практически сравнялся с экспортом 1028 г., а экспорт 1932 г. упал на 28%.

То есть в первые три года пятилетки советский экспорт растет, достигая максимума в 1930 г., а потом резко падает, оказываясь в 1932 г. ниже уровня 1928 г.

При этом вывоз продовольствия в целом во второй год пятилетки почти не увеличился по сравнению с 1928-м, в 1930 г. увеличился на 60%, в 1931 г. превышал вывоз 1928 г. на 40%, а в 1932 г. составил только 66% от первого года пятилетки.

Это значит, что удельный вес продовольствия в общем экспорте увеличивался вплоть до 1931 г. и резко упал только в 1932 г., оказавшись ниже, чем в 1928 г.

Совершенно другую картину дает динамика вывоза хлебных культур.

В 1929 г. доходы от вывоза зерна увеличились по сравнению с 1928-м чуть больше, чем вдвое (202%). В 1930 г. увеличение в 17,5 раз (1755%), в 1931 г. - в 13 раз (1336%), в 1932 г. - почти в пять раз (494%) по сравнению с первым годом пятилетки.

Экспорт зерна резко вырос к до 1930 г., но, даже упав в 1931 и 1932 гг., был во много раз выше, чем в начале пятилетки.

Максимум выручки экспорт хлеба дает в 1930 и 1931 гг. Но даже в 1932 г., когда наступил массовый голод, выручка от экспорта зерна была в 5 раз больше, чем в относительно благополучном 1928 г.

Данные по вывозу зерна в тоннах еще выразительнее и показывают, какое большое значение придавало Политбюро экспорту зерна как источнику финансирования индустриализации.

Экспорт хлебных культур из СССР (в тоннах)

Максимум вывоза хлебных культур падает на 1931 г. - 5 182 835 тонн (51,8 млн центнеров) и превышает вывоз 1927/28 г. в 15 раз. Это почти уровень плановых предположений 1929 г. на конец пятилетки - «50 или 80 млн центнеров» , если не считать того, что эти достижения обусловили массовый голод в стране.

Для сравнения, экспорт зерна в относительно благополучные годы НЭПа составлял в 1925/26 г. 2 068 777 тонн; в 1926/27 г. - 2 177 714 тонн.

В 1928 г. выручка от экспорта зерновых составляла только 1,5% от общего экспорта. Масло и яйца давали соответственно 4,9 и 5,2%. В последующие годы вывоз этих продуктов резко упал (в 1930 г., соответственно, - 1,1 и 0,4%), зато доля зерна поднялась в 1930 г. до 25,5% общего экспорта.

Эти закономерности легко объяснить коллективизацией, разгар которой падает как раз на 1930 г. Производство масла и яиц резко уменьшилось после разрушения индивидуального крестьянского хозяйства и мелкой частной промышленности. В задачи колхозов входило производить как можно больше хлеба, который практически подчистую изымался из деревни.

Эту ситуацию предельно ясно иллюстрирует и объясняет письмо Сталина Молотову в августе 1930 г.: «Микоян сообщает, что заготовки растут и каждый день вывозим хлеба 1-1,5 млн пудов. Я думаю, что этого мало. Надо поднять теперь же (норму) ежедневного вывоза до 3-4 млн пудов минимум. Иначе рискуем остаться без наших новых металлургических и машиностроительных (Автозавод, Челябзавод и пр.) заводов… Словом, нужно бешено форсировать вывоз хлеба» .

Поставки оборудования для заводов напрямую зависели от вывоза продовольствия из СССР.

Любопытны данные о поставках в Германию советского леса.

По таблице виден резкий рост поставок, достигающий максимума в 1930 году - 1,309 млн тонн, в четыре раза больше, чем в 1925 году (в разгар НЭПа). При этом цены резко падают, в 1932 году - почти вдвое по сравнению с 1928-м.

Тут надо иметь в виду, что практически весь план по лесоразработке выполнялся с помощью принудительного труда.

Согласно справочнику «Контрольные цифры по труду на 1929-30 г.» на дроволесозаготовках в 1927/28 г. было задействовано 1,0 млн пеших и конных рабочих, в 1928/29 г. - 1,198 млн. На 1929/30 г. запланировано было использование 2,307 млн пеших и конных рабочих. Еще 793 тыс. рабочих планировалось использовать для сплава .

Реальность выглядела следующим образом:

«На весеннем пленуме ЦК <1928 г.> выяснилось, что выполнить программу лесозаготовок 1929 г. прежними средствами и методами невозможно. К этому моменту как раз началась коллективизация. Ответственный за нее комиссар по сельскому хозяйству указал на то, что коллективизация будет невозможной, если, как раньше, лесозаготовки в зимний сезон будут проводиться насильственно рекрутированными массами крестьян с их лошадьми, которые при возвращении домой не только чудовищно сокращаются в числе, но и настолько измучены, что не в состоянии участвовать в весенних работах… Согласно принятым методам и организации работ, уже в 1928 г. для лесозаготовок и транспортировки леса в течение четырех месяцев с 15 ноября по 15 марта требовалось в общей сложности около пяти миллионов человек и двух миллионов лошадей.

Эти непредставимые массы людей принудительно отправлялись в местность без дорог, причем об их размещении и обеспечении не проявлялось ни малейшей заботы» .

5 . Потребление

В утвержденный в 1929 г. план первой пятилетки были заложены показатели роста потребления продуктов питания.

Рост потребления продуктов питания согласно пятилетнему плану 1929 г.

Как видно из таблицы, в 1932/33 г. городское население должно было употреблять хлеба столько же, сколько в 1928 г., употреблять мяса на 12% больше, чем в 1928 г., яиц - на 71% больше, молочных продуктов - на 55% больше. Потребление сельского населения тоже должно было расти, хотя и не так значительно.

Можно с полной уверенностью сказать, что плановые показатели роста потребления населения были заведомым блефом уже в момент утверждения пятилетнего плана. Выполнять их никто не собирался, да это и было невозможным. Правительство преследовало задачи противоположного толка - уменьшение потребления до возможного минимума. При этом сельское население оказывалось в гораздо худшем положении, чем городское, которое тоже голодало.

Как пишет Елена Осокина, «…государственная система снабжения строилась на предположении о самообеспечении сельского населения. Однако возможность самообеспечения подрывалась все возраставшими государственными заготовками, которые изымали не только товарный, но и необходимый для потребления самих сельчан продукт . В итоге колхозы оставались с небольшой суммой денег - заготовительные цены для колхозов были убыточными - и с небольшим запасом выращенной ими продукции, из которой еще предстояло выделить семенные и резервные фонды. В результате, как говорит русская поговорка, “сапожник сидел без сапог”: хлеборобы не имели в достатке хлеба, те, кто растил скот, не ели мяса, не пили молока.

Вычищая колхозные закрома, государство снабжало сельское население скудно и нерегулярно. Хотя сельское население по численности более чем в три раза превосходило городское, в период карточной системы сельское снабжение составляло всего лишь около трети товарооборота страны. Товар завозился главным образом в третьем и четвертом кварталах, чтобы стимулировать сбор урожая. В 1931–33 годах на снабжение сельского населения Наркомснаб выделил лишь 30–40% швейных изделий, обуви, мыла, трикотажа. Еще хуже сельское население обеспечивалось продовольствием. В указанный период Наркомснаб направил в города СССР более половины рыночного фонда растительного масла, порядка 80% фондов муки, крупы, животного масла, рыбных продуктов, сахара, почти весь фонд мясопродуктов (94%), весь маргарин, треть всех государственных фондов чая и соли.

Если учесть, что и города, получая львиную долю государственных фондов, обеспечивались крайне недостаточно, то ясно, что остававшиеся сельскому населению крохи не могли улучшить его положения.

Даже эти данные, будучи усредненными, лишь в слабой мере характеризуют скудость государственного снабжения сельского населения. Направляемые в деревню фонды имели целевое назначение. Это значит, что товары не распределялись поровну между жителями, а шли на обеспечение определенных групп населения, в первую очередь работников политотделов, МТС и совхозов. К моменту поступления товаров в сельпо большая их часть оказывалась закрепленной за определенными группами потребителей» .

6. Цены

Одним и наиболее очевидных симптомов катастрофы, которой завершилось выполнение первого пятилетнего плана, служит рост потребительских цен и сокращение торговли потребительскими товарами.

«…В течение всего периода первого пятилетнего плана и особенно в последние два года пятилетки наблюдались огромный рост цен на товары народного потребления и резкое падение размеров поставок этих товаров в сеть розничной торговли. Эти данные особенно впечатляют, если рассматривать их в расчете на душу городского населения. Согласно Малафееву, продажи продуктов питания через государственную розничную торговлю сократились с 7367 млн руб. в 1930 г. до 5538 млн руб. в 1932 г. . На протяжении всей пятилетки продажи розничной продукции, исключая продукты питания, росли, но их рост составил всего 1,5% Но одновременно цены на обе категории товаров увеличились на 62,4% в период между 1930 г. и первой половиной 1932 г. . Это означало, что за два года, с 1930 г. по 1932 г., фактический объем государственной торговли сократился больше чем вполовину.

За этот же короткий период цены на частных рынках выросли на 233%. Уже в 1931 г. в частной торговле рост цен на розничную продукцию был достаточно высоким. В период с 1927/28 г. по 1930 г. рост цен составил 131%, а в период с 1927/28 г. до первой половины 1932 г. наблюдалось почти восьмикратное увеличение цен. Следующий существенный скачок цен на розничные товары пришелся на вторую половину 1932 г. » .

Официальные данные об итогах первой пятилетки (так же как и материалы подготовки утвержденного плана пятилетки со всеми изменениями) не дают ответа на главный вопрос - какова была ее цель?

Ясно, что в СССР производилось огромное количество угля, нефти, электроэнергии, металлов, станков и прочей промежуточной продукции, предназначенной для производства чего-то конечного. Но этот конечный продукт никогда не упоминался.

Практически никакие товары, произведенные на предприятиях, построенных в годы первой пятилетки, не шли на экспорт. На внутренний рынок они тоже не поступали. Тем более что к 1930 г. частная торговля была уже уничтожена, а снабжение населения товарами первой необходимости приняло форму распределения по карточкам.

Точно так же, как никогда не упоминались исходные данные, которые послужили основанием для расчета советской индустриализации. Планирование строительства около полутора тысяч новых предприятий должно было исходить из планирования производства их конечной продукции, каковой точно не могли быть просто чугун, сталь, электроэнергия и даже трактора с автомобилями.

Трактора и автомобили, данные о плановом производстве которых приводятся в документах пятилетки, тоже не конечный товар. Они тоже средство производства, тем более что легковых автомобилей для частных лиц не производилось вовсе.

Приведенные в «Итогах…» данные о росте производства товаров потребления (явно туфтовые), никак не объясняют всех сверхчеловеческих усилий по строительству производства средств производства. Тем более что эти условные данные касаются только государственного производства, рост которого происходил на фоне уничтожения частной мелкой промышленности, которая, собственно, и обеспечивала при НЭПе бытовые потребности населения.

Во время первой пятилетки была построена промышленность, производственные цели которой никогда не освещались. Были проведены социальные реформы, которые свелись к введению всеобщего принудительного труда. Принудительный труд - наименее производительная форма труда. Но он крайне эффективен, когда ставится задача построить нечто, не имеющее в конечном итоге прямого экономического эффекта для общества и невыгодное населению. И когда у организатора этого строительства нет средств и возможностей для того, чтобы обеспечить строительство средствами и свободной рабочей силой.

7. Проблема иностранных инвестиций

Характерной (и удивительной, на первый взгляд) особенностью планов советской индустриализации является отсутствие всяких упоминаний о возможности привлечения иностранных инвесторов. Их нет даже в самых первых планах первой пятилетки. Хотя, казалось бы, иностранные инвестиции могли бы сыграть ключевую роль в подъеме народного хозяйства. То, что эта тема обсуждалась в правительственных кругах, подтверждается публикацией в 1929 г. на иностранных языках нескольких книжек серии «Концессионные объекты Советского Союза». Среди них точно присутствуют Магнитогорский завод, Надеждинский и Таганрогский чугунолитейные заводы, Свирская электростанция и Волго-Донской канал .

В книге проф. М.И. Боголепова «Финансовый план пятилетия», представляющей собой развернутый вариант соответствующего раздела утвержденного в 1929 г. пятилетнего плана, указаны источники финансирования пятилетки, определяющиеся в сумме 76 800 млн рублей. Иностранных инвестиций среди них нет.

Отрицательное отношение Сталина к концессиям хорошо известно.

Некоторый свет на объяснение этого факта проливают мемуары Григория Беседовского, советского дипломата, бежавшего на Запад (то есть буквально через стену советского полпредства в Париже) в 1929 г. Впервые мемуары были опубликованы в Париже в 1930 г. Бывший эсэр Беседовский стал самым высокопоставленным дипломатом-невозвращенцем сталинской эпохи, в момент бегства он исполнял обязанности советского полпреда в Париже. Беседовский был хорошо осведомлен о внутренних дискуссиях и противоречиях советской политической верхушки. Вот как он описывает ситуацию лета 1928 г.:

«…Внутри страны уже почти не оставалось никаких надежд на то, что удастся миновать новой вспышки военного коммунизма, еще более острой по своим появлениям и еще более невыносимой психологически, так как на этот раз на границах страны шла война, а внутри страны никакой враг не грозил крестьянину.

Однако я еще лелеял слабые надежды на то, что, если удастся связать Сталина рядом уступок во внешней политике и тем самым дать возможность стране получить финансовую помощь извне, можно будет смягчить политику Сталина, не доводя дела до открытого разрыва с крестьянством.

Для меня представлялось ясным, что нажим на крестьянство вырастает в результате той нелепой линии на быструю индустриализацию России, какая была взята правительством Сталина. Эта сверхиндустриализация требовала для своего осуществления колоссальных средств и должна была заставить Сталина, в конечном счете, усилить свой нажим на крестьянство до тех пределов, за которыми начинается голод и смерть миллионов людей.

Я прекрасно понимал, что внешняя политика Сталина на этот период времени явится производной его так называемой “генеральной линии”. Но вместе с тем в области внешней политики можно было давить на Сталина гораздо успешнее, чем в области внутренней. Перспектива получения большого иностранного займа могла вызвать некоторый поворот настроений среди влиятельных членов Политбюро и непосредственного сталинского окружения. Партийный аппарат, руководимый Молотовым, шел беспрекословно за последним, тянувшим его в сторону выполнения на местах сталинских директив. Но партийный аппарат шел в сторону нехотя, скрепя сердце, так как для всех партийных работников на местах были ясны трудности и опасности, встающие на этом новом пути острой борьбы с крестьянством. Вот почему перспектива оживления финансово-экономических отношений с заграницей могла даже переломить настроение партийного аппарата и затруднить, если не сделать невозможной, сталинскую политику поворота против мужика» .

Беседовский попытался убедить членов Политбюро согласиться на выплату Франции русского долга, что могло бы быть выгодным для СССР, так как сильно улучшало условия получения кредитов и высвобождало средства для индустриализации и открывало СССР широкие возможности на французском рынке. На доклад Беседовского Сталин наложил вето.

По словам Беседовского, в октябре 1928 г. он был вызван к Сталину, который помимо прочего сказал:

«Мы не можем платить долгов, не изменяя классовой сущности нашей власти <…> Вы думаете, что можно установить длительное финансовое сотрудничество с капиталистическим миром. Но, сдавшись Пуанкаре, мы потеряем всякую возможность революционного маневрирования, лишимся одной из важнейших позиций - отказа от признания старых долгов. Мы переплачиваем на ненормальных кредитах. Вы правы. Но зато мы сохраняем полную самостоятельность нашей экономической системы в ее борьбе с капиталистическим окружением. Надо быть наивным, чтобы думать, будто во Франции мы можем получить долгосрочные кредиты без всяких условий. Нам поставят условия, в результате которых мы не сможем вести свое хозяйство так, как мы хотим. Не мы будем руководить, а нами будут руководить. Поймите, что краткосрочные товарные кредиты при всей своей дороговизне избавляют нас от политической кабалы. Нам не нужно больших внешних займов. Вернее, мы все равно их не получим на тех условиях, какие можем предложить. Думать иначе - это значит впасть в отвратительный оппортунизм, представлять возможным длительное сотрудничество двух непримиримых экономических систем» .

Самое главное в этой речи - принципиальный отказ от перспектив иностранных займов, поскольку они неминуемо повлекут за собой внешний контроль за хозяйственным использованием инвестиций: «мы не сможем вести свое хозяйство так, как мы хотим». Краткосрочные кредиты невыгодны, дороги и заставляют истощать народное хозяйство, но при этом советское правительство избавлено от любого внешнего контроля.

Такой способ развития экономики выгоден только в том случае, если результаты индустриализации должны храниться в тайне от внешнего мира, а военное столкновение с ним считается неминуемым.

Беседовский на свой страх и риск попытался договориться с консорциумом английских банков о финансировании советской индустриализации в достаточно крупных размерах. На основе полученных из Госплана данных Беседовский составил общий план возможных британских вложений и передал его английской стороне. Этот план сам по себе представляет собой несомненный интерес как список объектов, которые Госплан теоретически мог представить себе в виде инвестиционных, то есть способных приносить в будущем доход.

Беседовский комментирует: «Этот план грешил, конечно, схематичностью и недостаточным обоснованием приведенных в нем цифр, но в основном он исчерпывал содержание плана работ комиссии Госплана. Ясно, что в случае принятия обеими сторонами такого широкого плана, достигавшего внушительной цифры пяти миллиардов золотых рублей (то есть, уже по тому времени, около десяти миллиардов червонных рублей, так как падение червонца уже шло стремительным темпом), необходима была полная политическая договоренность и далеко идущее соглашение между обеими сторонами. Этот план, в случае своего успеха, подводил достаточно солидный базис под пятилетку без того, чтобы отменой нэпа создать серьезный политический конфликт в стране и поставить под угрозу существование русского сельского хозяйства, а следовательно, экономики страны в целом. Я надеялся, что этот план может явиться достаточно надежной платформой и для правой части Политбюро в ее стремлении отразить все более и более развивавшееся наступление Сталина против экономической и политической системы нэпа» .

Описание Беседовского своей деятельности по привлечению в СССР английских инвестиций достаточно запутано, но ясно, что она могла привести к успеху, так как английская сторона выразила явный интерес. Осенью 1928 г. Беседовский начал осторожно ставить в известность о ее результатах московское начальство. Реакция была более чем холодной. Беседовскому было приказано прекратить переговоры, которые были полностью оборваны в марте 1929 г. В сентябре 1929 г. Беседовский был вызван в Москву, но, зная нравы своего начальства, предпочел бежать.

Вся эта детективная история свидетельствует в первую очередь о принципиальном нежелании Сталина привлекать в СССР иностранные инвестиции и не только ставить советскую экономику под контроль потенциальных инвесторов, но и в принципе расширять советские экономические связи, выходящие за рамки торговли советским сырьем и закупки западным технологий.

Объяснение, как нам представляется, тут может быть только одно. Индустриализация промышленного производства, которую проводил Сталин, не ставила своей целью получение дохода от реализации произведенной продукции. Более того, сам характер этой продукции, как и цели ее производства, представляли собой государственную тайну.

Отсюда вывод. Специфику способов и методов, которыми Сталин провел индустриализацию в СССР, можно объяснить только строительством военной промышленности и, как следствие этого, огромной механизированной армии. При любых других постановках целей и задач индустриализации, могли и должны были быть использованы другие методы, которые привели бы к иным результатам.

Примечания

1. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 12.

2. Ноув Алек. О судьбах нэпа. Письмо в редакцию журнала «Вопросы истории». «Вопросы истории». № 8, 1989. - С. 172-176

3. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 272.

4. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 252.

5. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 252.

6. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 264.

7. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 265.

8. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 253.

9. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 253.

10. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 254.

11. Перспективы развертывания народного хозяйства СССР на 1926/27 - 1030/31 гг. С. 47.

12. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 179.

13. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 178.

14. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 271.

15. Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР 1927/28 - 1931/32», М., с.635

16. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 186..

17. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 186..

18. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 186.

19. Социалистическое строительство СССР. Статистический ежегодник. М., 1934, с. 353

20. Социалистическое строительство СССР. Статистический ежегодник. М., 1934, с. 436

21. Социалистическое строительство СССР. Статистический ежегодник. М., 1934, с. 353

22. А.В. Бакунин, В.А. Цыбултникова. Градостроительство на Урале в период индустриализации. Свердловск, 1989, Табл. 1.

23. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 11.

24. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 191.

25. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 271.

26. Перспективы развертывания народного хозяйства СССР на 1926/27 - 1030/31 гг. С. 29

27. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 271.

28. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 271.

29. Перспективы развертывания народного хозяйства СССР на 1926/27 - 1030/31 гг. С. 32-33

30. Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР 1927/28 - 1931/32», М., с.551.

31. «Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР 1927/28 - 1931/32», М., с.17

32. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР», М., 1933, с. 253

33. Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР 1927/28 - 1931/32», М., с.87.

34. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, с. 129

35. Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР 1927/28 - 1931/32», М., с.89.

36. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР, М., 2-е изд. Том 1, с. 129.

37. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, с. 58

38. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, с. 70

39. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 2, Часть 2, с. 288

40. Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР 1927/28 - 1931/32», М., с.107-108

41. Перспективы развертывания народного хозяйства СССР на 1926/27 - 1030/31 гг. Прилож., с. 163.

42. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, с. 70

43. Перспективы развертывания народного хозяйства СССР на 1926/27 - 1030/31 гг. Табл. С. 3 (Цит. по Ясный, с.96)

44. Материалы к пятилетнему плану развития промышленности СССР 1927/28 - 1931/32», М., с.403

45. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, 83.

46. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 95-96

47. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 96-97.

48. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 99

49. Промышленность СССР. Статистический сборник. М.: Статистика, 1957. С. 31. Те же показатели повторены в книге «Народное хозяйство СССР в 1958 г.» (С. 135). Показатели для мелкой промышленности определены исходя из общих величин для промышленности и данных по крупной про¬мышленности. - Прим. Н. Ясного

50. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 100.

51. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 108.

52. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, Том 1, 131. - прим. Н. Ясного

53. Народное хозяйство СССР в 1958 г. Стат. Ежегодник. М. Статистика, 1959, С. 136.

54. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 109

55. Народное хозяйство СССР в 1958 г. Стат. Ежегодник. М. Статистика, 1959, С. 350.

56. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 95-96

57. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 2, Часть 2, с. 418.

58. Trömel, Konstantin, Die Entwicklung der deutsch-sowjetrussischen Handelsbeziehungen seit 1928 unter besonderer Berücksichtigung ihrer handelsvertraglichen Grundlagen. Dissertation. Leipzig: Moltzen, 1939, Tabelle 3a.

59. Trömel, Konstantin, Die Entwicklung der deutsch-sowjetrussischen Handelsbeziehungen seit 1928 unter besonderer Berücksichtigung ihrer handelsvertraglichen Grundlagen. Dissertation. Leipzig: Moltzen, 1939, Tabelle 3b.

60. Trömel, Konstantin, Die Entwicklung der deutsch-sowjetrussischen Handelsbeziehungen seit 1928 unter besonderer Berücksichtigung ihrer handelsvertraglichen Grundlagen. Dissertation. Leipzig: Moltzen, 1939, Tabelle 3a.

61. Trömel, Konstantin, Die Entwicklung der deutsch-sowjetrussischen Handelsbeziehungen seit 1928 unter besonderer Berücksichtigung ihrer handelsvertraglichen Grundlagen. Dissertation. Leipzig: Moltzen, 1939, Tabelle 3b.

62. Trömel, Konstantin, Die Entwicklung der deutsch-sowjetrussischen Handelsbeziehungen seit 1928 unter besonderer Berücksichtigung ihrer handelsvertraglichen Grundlagen. Dissertation. Leipzig: Moltzen, 1939, Tabelle 8.

63. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, с. 101.

64. Социалистическое строительство СССР. Статистический ежегодник. М., 1934, с. 382-383

65. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, с. 101.

66. Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925-1936. М., 1995, с. 198, 203-205.

67. «Контрольные цифры по труду на 1929-30 г», М. 1930, с. 89-90.

68. Karl I. Albrecht. „Вer Verratene Sozialismus“, Берлин, 1942, с. 67-68

69. Пятилетний план народно-хозяйственного строительства СССР. М., 1929, 2-е изд. Том 1, с. 106

70. Если в 1927/28 году было заготовлено 11,5 млн тонн зерна, то к концу карточной системы в 1934/35 году - более 26 млн тонн. (The Economic Transformation of the Soviet Union. P. 290) - Сноска Е. Осокиной .

71. В 1931 году директивные хлебозаготовительные цены составляли порядка 5-12 коп. за кг. В то же самое время стоимость одного килограмма пшеничной муки даже по низким карточным ценам была 25-28 коп., а на рынке - 4-5 руб. В том же году государственные заготовительные цены на говядину и баранину составляли от 17 до 36 коп. за килограмм, на молоко - 17 коп. за литр. При этом наиболее низкая цена на мясо в торговле (карточное снабжение в городе) составляла в 1931 году 1 руб. 50 коп., в 1932-м - более 2 руб. Коммерческие и рыночные цены были значительно выше. Так, в 1932 году средняя рыночная цена на мясо в Москве была 11 руб., намолоко - 2 руб. (Осокина Е.А. Иерархия потребления. С. 46). - Сноска Е. Осокиной

72. Елена Осокина. ЗА ФАСАДОМ «СТАЛИНСКОГО ИЗОБИЛИЯ». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации 1927- 1941. Москва, РОССПЭН, 1999, с. 115-116.

73. Малафеев А.Н. История ценообразования…. С. 172. - Прим. Н. Ясного

74. Малафеев А.Н. История ценообразования…. С. 402. - Прим. Н. Ясного

75. «Это ясно демонстрируют данные, приведенные Малафеевым (С. 402). Если принять цены 1927/28 г. за 100, то индексы розничных цен в первой половине 1932 г. составили: общественный сектор - . 176,6; частный сектор - 760,3; общий индекс - 251,8 Если принять цены 1928 г. за 100, то индекс розничных цен в государственной и кооперативной торговле в 1932 г. составил 255 (Там же. С. 407). Таким образом, рост розничных цен в общественном секторе во второй половине 1932 г. был настолько велик, что если при анализе учесть данные за вторую половину 1932 г., то индекс роста цен в общественном и частном секторе применим для характеристики отдельно взятого общественного сектора» - прим. Н. Ясного .

76. Наум Ясный, Советские экономисты 20-х годов. Долг памяти. М. 2012, с. 110.111.

77. P.S. Yegorov. THE MAGNITQGORSKY (MAGNET MOUNTAIN) METALLURGICAL WORKS MOSCOW, 1929; Prof. A.S. Axamitny. Die Volga-Don Grosswasserstrasse. Moskau 1929; Sergej Andreevič Kukel’-Kraevskij. Die Swir-Wasserkraftanlage für die Elektrizitätsversorgung[!] des Leningrader Gebiets. Moskau: (Upravl. Del. SNK SSSR i STO), 1929; Kostrow, I. N. Eisenhüttenwerke in Nadeschdinsk und Taganrog/.. - Moskau: , 1929

Первый пятилетний план развития народного хозяйства (1928/29 — 1932/33 гг.) вступил в действие с 1 октября 1928 г. К этому времени еще не были утверждены задания пятилетки. Утверждение плана произошло на V Всесоюзном съезде Советов в мае 1929 г.

Первый пятилетний план. Обложка

Главная задача пятилетки заключалась в том, чтобы превратить страну из аграрно-индустриальной в индустриальную. Экономико-финансовое состояние страны, ее изолированное положение в мире остро ставили вопрос об источниках, темпах и методах индустриализации. Эти проблемы должен был разрешить первый пятилетний план на 1928/29 — 1932/33 гг.

Было определено три главных направления мобилизации капиталов:

• накопления в самой промышленности;
• перераспределение через государственный бюджет доходов других отраслей народного хозяйства;
• использование сбережений населения.

Важнейшее значение приобретали вопросы повышения производительности труда и строжайший режим экономии.

Московский автозавод. На конвейере первые легковые автомобили

В основу пятилетнего плана положена идея оптимального сочетания тяжелой и легкой индустрии, сельского хозяйства. План был, как отмечают экономисты, сбалансированным и реальным. Предполагался рост промышленного производства на 136 %, увеличение производительности труда на 110 %, строительство 1 200 новых заводов.

В конце 1929 г. были пересмотрены плановые задания I пятилетки в стороны резкого увеличения и постановки экономически недостижимых целей. Стимулирование трудовой активности рабочих опиралось в это время на энтузиазм и административные рычаги.

Возможности материального стимулирования были ограничены уравнительной тарифной реформой 1928 г., введением нормированного снабжения в городах.

В начале 1930 г. появились новые сталинские директивы: 2 000 новых заводов вместо 1 200, увеличение объема промышленного производства в три раза вместо 136 %.

В целях форсированного развития промышленности были повышены плановые показатели по ряду отраслей — производству чугуна, нефти и т.д. Среднегодовой прирост продукции, например, на 1931 г. подняли до 45 % вместо 22 % по пятилетнему плану.

Производилась перекачка средств из фонда потребления в промышленность. Так, в течение I пятилетки доля накоплений, составлявшая до революции не более 10 % национального дохода, выросла примерно до 29 % в 1930 г., 40 % — в 1931 г. и 44 % — в 1932 г.

Однако общего ускорения экономического роста не произошло. Наоборот, началось снижение темпов роста в промышленности. Первый пятилетний план не был выполнен по важнейшим показателям: по производству электроэнергии, углю, нефти, чугуну, минеральным удобрениям, тракторам, автомашинам. Вместо намеченных 103 % фактический рост составил 60 — 70 %.

Важнейшие стройки первых пятилеток

Вторая пятилетка (1933 — 1937 гг.)

Второй пятилетний план (1933 — 1937 гг.), утвержденный XVII съездом ВКП (б) в начале 1934 г., предполагал приоритетное развитие тяжелой промышленности, завершение реконструкции народного хозяйства на основе новейшей техники. Плановые задания по сравнению с I пятилеткой были умеренными. Были сооружены 4,5 тыс. предприятий, ускоренными темпами развивалась промышленность союзных республик. Возникли мощные индустриальные центры и новые отрасли промышленности: химическая, станко-, тракторо- и авиастроительная.

Главный конвейер станкостроительного завода “Красный пролетарий”. 1933 г.

Строительство станции метро "Маяковская"

Орден "Знак Почета". 1935 г.

На развитие же легкой промышленности направлялись очень ограниченные финансовые ресурсы.

Вторая пятилетка ознаменовалась широким размахом социалистического соревнования. Широкое развитие получило стахановское движение. Его инициатор Алексей Стаханов

А.Г.Стаханов

в 1935 г. установил рекорд, выполнив за смену 14 трудовых норм.
Преобразования экономики, социально-политическое и национальное развитие СССР в 1930-е гг. вызвали необходимость принятия новой Конституции. Это произошло 30 декабря 1936 г. Основной закон страны закрепил официальную формулировку о победе социализма в СССР.

Экономика СССР в конце 30-х гг. Третья пятилетка

Развитие СССР в конце 30-х гг. определялось заданиями третьего пятилетнего плана (1938 — 1942 гг.). Был выдвинут политический лозунг — догнать и перегнать по уровню производства продукции на душу населения развитые капиталистические страны.

Однако на практике передовые позиции, достигнутые в металлургической, химической, машиностроительной промышленности, сочетались с отставанием в сфере применения передовых технологий, в выпуске предметов народного потребления.

Главные усилия в третьей пятилетке были направлены на развитие отраслей промышленности, обеспечивающей обороноспособность страны. Темпы их роста значительно превышали темпы роста промышленности в целом. К 1941 г. в эти отрасли направлялось до 43 % общих капиталовложений.

В годы третьей пятилетки были осуществлены специальные военно-экономические мероприятия. На Урале, в Сибири, Средней Азии ускоренными темпами развивалась топливно-энергетическая база. Большое значение имело создание “второго Баку ” — нового нефтедобывающего района между Волгой и Уралом.

Особое внимание уделялось строительству авиационных, танковых и других оборонных заводов , переводу многих предприятий тяжелой и легкой промышленности на производство военной продукции. В результате ее объем резко увеличился, начался массовый выпуск стрелкового, артиллерийского оружия и боеприпасов. В первые месяцы войны стали производить автоматическое стрелковое оружие (пистолет-пулемет Шпагина — ППШ) и установки реактивной артиллерии БМ-13 (“катюши”).

К.Е.Ворошилов с группой ударниц обороны, награжденных почетным знаком "Ворошиловский стрелок". 1935 г.

Вместе с тем политика в области вооружения имела отстающий от Запада и в первую очередь от фашистской Германии характер. Это определялось продолжающимся производством морально устаревшей военной техники. Создание современных для того времени видов вооружения затягивалось.

Рабочие завода "Красный пролетарий", награжденные орденами и медалями СССР. 1939 г.

Особенности индустриализации в СССР, первая пятилетка, социальные проблемы первой пятилетки, второй пятилетний план, положение рабочих, стахановское движение, итоги первых пятилеток.

Особенности индустриализации в СССР.

Первоочередной задачей развития советской экономики индустриализация была провозглашена партией в конце 1925 г. Тогда же были определены и ее основные цели: ликвидация технико-экономической отсталости страны; достижение экономической независимости; создание мощной оборонной промышленности; развитие базовых отраслей промышленности (топлив- ной, металлургической, химической, машиностроения).

Все страны начинали индустриализацию с легкой промышленности. Это позволяло накопить средства для развития тяжелой промышленности. СССР, руководствуясь интересами обороны, начал с тяжелой промышленности. Западные страны черпали основные средства для индустриализации извне: ограбление колоний, неравноправный торговый обмен с другими странами, военные контрибуции, иностранные займы. В СССР индустриализация могла быть проведена только за счет внутренних резервов. Из страны интенсивно вывозилось сырье, продовольствие - хлеб, масло, сахар, потребление которых населением было резко ограничено. Вывозили нефть, золото, лес, распродавали сокровища музеев и храмов. Решающую роль играло централизованное распределение ресурсов. К такому решению подталкивал не только опыт Гражданской войны, но и марксистские установки о преимуществах плановой социалистической экономики.

Первая пятилетка.

В мае 1929 г. на V Всесоюзном съезде Советов был утвержден первый пятилетний план экономического и социального развития СССР. Уже в декабре 1929 г. Сталин выдвинул лозунг «Пятилетку в четыре года!». Были пересмотрены и существенно увеличены все плановые показатели. Миллионы людей с огромным энтузиазмом почти бесплатно работали на стройках пятилетки. По всей стране развернулось соревнование под лозунгом «Отнимем год у пятилетки, выполним пятилетку в четыре года!».

Задания первой пятилетки выполнить полностью не удалось, но был сделан значительный шаг вперед. Производство продукции тяжелой промышленности выросло в 2,8 раза, машиностроения - в 4 раза. Вступили в строй Днепрогэс, Магнитогорский и Кузнецкий металлургические комбинаты, крупные угольные шахты в Донбассе и Кузбассе, Сталинградский и Харьковский тракторные, Московский и Горьковский автомобильные заводы, открылось движение на Туркестано-Сибирской железной дороге. В стране возникли новые отрасли промышленности: авиационная, тракторная, электроэнергетическая, химическая и т. д. Успехи машиностроения превратили СССР из страны, ввозящей промышленное оборудование, в страну, производящую оборудование.

На конвейере первые автомобили Московского автозавода. начало 30-х гг. xx в.

Социальные проблемы первой пятилетки.

Для выполнения планов требовалось огромное количество рабочей силы. В короткий срок была ликвидирована безработица. В 1930 г. в СССР закрыли последнюю биржу труда. Однако на стройках пятилетки применялся в основном неквалифицированный труд, ощущалась острая нехватка инженерно-технических кадров. Нередко коллектив долго не мог освоить оборудование и начать выпуск продукции на новом заводе. Было увеличено количество высших и средних технических учебных заведений. Стали создаваться вечерние отделения при институтах, промышленные академии и заводы-втузы. Лучшие молодые рабочие направлялись на учебу по путевкам партийных и комсомольских организаций. Кампания проходила под лозунгами «Большевики должны овладеть техникой!», «Техника в период реконструкции решает все!». За годы первой пятилетки было подготовлено 128,5 тыс. специалистов с высшим и средним образованием, причем примерно половину из них составляли вчерашние рабочие.

Наряду с впечатляющими достижениями первой пятилетки выявились серьезные недостатки, прежде всего в социальной сфере.

Из обращения М. Н. Рютина «Ко всем членам ВКП(б)»

Авантюристические темпы индустриализации, влекущие за собой колоссальное снижение реальной заработной платы рабочих и служащих, непосильные открытые и замаскированные налоги, инфляция, рост цен и падение стоимости червонца... привели всю страну к глубочайшему кризису, чудовищному обнищанию масс и голоду как в деревне, так и в городах...

М. Н. Рютин - кандидат в члены ЦК ВКП(б), секретарь Краснопресненского райкома партии Москвы.

В 1930 г. Госплан СССР издал распоряжение о включении труда заключенных в плановую экономику. С этой целью в качестве подразделения наркомата внутренних дел было создано Главное управление лагерями (ГУЛАГ). Большинство важных объектов первых пятилеток было построено руками заключенных, в том числе Беломорканал, соединивший Белое и Балтийское моря. 100 тыс. заключенных рыли огромный котлован почти без использования какой-либо техники. Строительство канала обошлось в 4 раза дешевле, чем рассчитывали экономисты.

Подневольный труд использовали на лесозаготовках, добыче полезных ископаемых, на стройках. Возникли так называемые шарашки, где инженеры, ученые работали по своей специальности, находясь в заключении.

Второй пятилетний план.

Победоносно заявив о досрочном выполнении первого пятилетнего плана, Сталин признал, что теперь нет необходимости «подхлестывать страну» и можно несколько снизить темпы промышленного строительства.

XVII съезд ВКП(б) утвердил второй пятилетний план развития народного хозяйства на 1933-1937 гг. Он предусматривал снижение среднегодовых темпов прироста промышленной продукции с 30 до 16,5%. Рост легкой промышленности должен был превысить развитие тяжелой.

Вторая пятилетка превратила страну в индустриальную, экономически независимую державу. Производство продукции всей промышленности к концу 1937 г. выросло по сравнению с 1932 г. в 2,2 раза, по сравнению с 1928 г. в 4,5 раза. Свыше 80% всей промышленной продукции дали вновь построенные или реконструированные предприятия, число которых пополнилось такими гигантами, как Уральский и Краматорский заводы тяжелого машиностроения, Челябинский тракторный и Уральский вагоностроительный заводы, металлургические заводы «Азовсталь» и «Запорожсталь», авиационные заводы в Москве, Харькове, Куйбышеве. За 10 лет ценой неимоверных усилий и лишений СССР обогнал по своей индустриальной мощи ведущие государства Европы.

Положение рабочих. Стахановское движение.

Вторая пятилетка была объявлена временем «поворота к человеку». «Человек - самый ценный капитал», «кадры решают все», - провозгласил Сталин. С 1 января 1935 г. были отменены карточки на продовольствие, а внушительные итоги второй пятилетки пробуждали надежду на дальнейшее улучшение жизни.

Однако отмена карточек не улучшила положения рабочих. Были ликвидированы коммерческие и введены единые цены значительно выше прежних, «нормированных» цен, по которым рабочие платили за продукты по карточкам. Рабочие в принудительном порядке должны были подписываться на государственный заем в размере двух-четырехнедельного заработка. Эти деньги шли на нужды индустриализации. Жилищная плата была низкой, но жилищные условия не улучшались, население городов постоянно увеличивалось. Рабочие жили, как правило, в коммунальных квартирах или бараках без всяких удобств.

Рабочие хотели жить лучше прежде всего за счет достижения высоких результатов в труде. Стахановское движение можно в определенной мере считать отражением этого стремления. В августе 1935 г. беспартийный шахтер Алексей Стаханов вырубил за смену 102 т угля вместо 7 т по норме. Почин Стаханова подхватили другие шахтеры, он распространился во многих отраслях промышленности. Газеты сообщали о достижениях Н. А. Изотова, А. X. Бусыгина, Е. В. и М. И. Виноградовых и др. В декабре 1935 г. ЦК ВКП(б) одобрил «инициативу трудящихся». Нормы выработки в промышленности были повышены на 15-20%. Заработок стахановцев составлял в 1935 г. от 700 до 2000 р. в месяц. Они пользовались значительными привилегиями, их награждали орденами, они становились частью элиты советского общества.

Не все рабочие с одобрением относились к стахановцам. Многие испытывали неприязнь к экспериментам, которые приводили к увеличению норм выработки, продолжительности рабочего времени, существенной разнице в заработной плате. Свое недовольство они выражали частой сменой места работы, низким уровнем трудовой и производственной дисциплины, нередким явлением было хулиганство, пьянство. Правительство ответило усилением репрессивных мер. В декабре 1938 г. было принято решение о введении трудовых книжек, необходимых для предъявления при поступлении на работу. Еще в 1932-1933 гг. в городах и рабочих поселках была введена паспортная система. В соответствии с законом 1931 г. объем социальных благ ставился в прямую зависимость от непрерывности стажа на предприятии. Неявка на работу сурово каралась: виновных немедленно увольняли, лишали продовольственных карточек, выселяли с занимаемой жилплощади. В дальнейшем все эти меры были значительно ужесточены.

Итоги первых пятилеток.

Темпы роста тяжелой промышленности в годы первых пятилеток были в 2-3 раза выше, чем в России перед Первой мировой войной. По абсолютным объемам промышленного производства СССР в конце 30-х гг. вышел на второе место в мире после США. Сократилось отставание от развитых капиталистических стран по производству промышленной продукции на душу населения. Среднегодовые темпы роста промышленного производства были самыми высокими в мире - от 10 до 17%. СССР превратился в страну, способную производить любой вид промышленной продукции и обходиться без импорта существенно необходимых товаров. Созданный в 30-е гг. экономический потенциал позволил накануне и в годы войны развернуть многоотраслевой военно-промышленный комплекс, продукция которого превосходила лучшие мировые образцы.

Но скачок в развитии тяжелой промышленности был куплен ценой отставания других отраслей экономики, прежде всего легкой промышленности и аграрного сектора, сверхцентрализации экономической жизни, предельного ограничения сферы деятельности рыночных механизмов, полного подчинения производителя государству, все более широкого применения мер внеэкономического принуждения.

СССР за годы первых пятилеток совершил гигантский рывок в своем развитии. По абсолютным объемам промышленного производства в конце 30-х гг. он вышел на второе место в мире. Однако жизненный уровень населения оставался одним из самых низких среди развитых стран.

Источник статьи: Учебник А.А Данилова "История России". 9 класс

Зарегистрируйтесь или авторизуйтесь , чтобы писать без ввода капчи и от своего имени. Учетная запись «Исторического Портала» позволяет не только комментировать материалы, но и публиковать их!

Основные недостатки :

1. Ухудшилось положение крестьян (был полностью ликвидирован частнокапиталистический сектор, что отрицательно сказалось на экономической емкости сельского хозяйства).

2. Усилился контроль государственных органов за людьми, который главной своей целью ставил отсев всех сомневающихся и несогласных с проводимой политикой и методами ее осуществления.

3. Оплата работы рабочих оставалась довольно низкой (государственная система обеспечения не гарантировала достаточного уровня потребления).

4. Цены на свободном рынке для абсолютного большинства трудящихся были недоступны.

5. Сокращение количества горожан и рабочих централизованно обеспечивающихся продуктами питании и снижение норм карточного обеспечения хлебом (в связи с чем начались антиправительственные выступления в городах).

6. Ужесточилась дисциплина на предприятиях и установился жёсткий контроль над фондом заработной платы (за один прогул рабочего увольняли с работы, лишали карточек и выселяли из квартиры; виновных в выпуске недоброкачественной продукции притягивали к уголовной ответственности с лишением воли не менее чем на 5 лет).

7. Введение жёсткой паспортной системы.

8. Проблема потребления товаров или товарный дефицит (были установлены нормы отпуска товара в одни руки).

Основные преимущества:

1. Была ликвидирована безработица (оставалась относительно низкой).

2. Создавались сельские вспомогательные хозяйства, чтобы воспрепятствовать падению жизненного уровня рабочих.

3. Начала искореняться уравниловка и обезличка на производстве.

4. Вводился хозяйственный расчет.

5. Разворачивалась колхозная торговля.

6. Отменялась дискриминация специалистов при назначении их на руководящие должности на предприятиях (дети инженерно-технических работников получали равные права с детьми индустриальных рабочих).

7. Милиции, уголовному розыску и прокуратуре запрещалось вмешиваться в производственную жизнь предприятия и вести следствие без специального разрешения дирекции предприятия или вышестоящих органов.

8. В БССР была создана новая материально-техническая база.

Вторая и третья пятилетки (1933-1937; c 1937)

Во второй пятилетке темпы промышленного строительства были несколько снижены, сокращалось финансирование капитального строительства. На смену подозрительному отношению к высоким заработкам и проповеди аскетизма пришла идеология «культурной и зажиточной жизни», поддерживалась выплата сверхвысоких стахановских заработков. Промышленность республики в годы второй и третьей пятилеток развивалась достаточно высокими темпами. Объем валовой продукции с 1932 г. по 1937 г. вырос почти в 1,9 раз. Построены были такие крупные предприятия, как Оршанский льнокомбинат, Кричевский цементный, Гомельский стекольный, Могилевский авторемонтный заводы, вторая очередь БелДРЭС и др. Однако второй пятилетний план выполнен был не более чем на 77 %.

Значительную роль в производстве предметов потребления в 1930-е гг. продолжали играть кустари, количество которых стремительно сокращалось: в 1926 г. их насчитывалось 89 066, в 1935 г. – только 6385. Они были представлены широким спектром профессий, которые чаще всего не дублировали фабрично-заводское производство (пищевую, обувную, ювелирную, гончарную, швейную, бондарную и др.).

С 1935 г. развивалась такая специфическая форма социалистического соревнования, как стахановское движение. Руководство страны считало, что новое движение свидетельствует о возможности очередного «большого скачка» – резкого повышения продуктивности труда. На предприятиях начали проводить «сплошную стахановизацию» (тот факт, что стахановцам для рекордов готовили особые условия, не афишировался), что привело к массовой штурмовщине и дезорганизации, противостоянию между стахановцами и руководством предприятий. Следом за ростом продуктивности труда отдельных стахановцев повышались нормы выработки, снижались расценки, что вызывало недовольство рабочих. Сталин объявил, что дальнейшее развитие движения зависит от решительной борьбы с «саботажниками», «консерваторами», был дан сигнал к выявлению «врагов стахановского движения», начались поиски и разоблачения «троцкистов», виновных в отсутствии сырья, ухудшении качества продукции и др. Стахановцы начали активно вливаться в ряды партии и общественных организаций.

Социально-экономические конфликты, возникшие в ходе второй и третей пятилеток:

В результате эмиссии денег росла инфляция, поднимались цены. С 1928 г. по 1940 г. стоимость хлеба увеличилась в 11, на сукно – в 13 раз. Реальная зарплата отставала от роста цен. Увеличение количества городского населения при недостаточном жилищном строительстве привело к снижению средней площади на одного горожанина. В 1938 г. в Гомеле на одного жителя приходилось 3,4, в Витебске – 3,2 кв. м жилой площади. Жильем нередко становилось переполненное, необорудованное общежитие барачного типа.

В связи с ухудшением международного положения руководство в конце 1930-х – начале 1940-х гг. приняло новые законы в промышленности и сельском хозяйстве, которые предусматривали более тяжелые меры наказания за нарушение трудовой дисциплины. Был установлен 8-часовой рабочий день и 7-дневная рабочая неделя, опоздание на 20 минут влекло за собой увольнение, самовольное оставление работы рабочими, служащими, трактористами и комбайнерами МТС – тюремное заключение от 2 до 4 месяцев, прогул – приговор к исправительным работам по месту работы с удержанием 25 % заработка. Приказ от 10 июля 1940 г. приравнивал выпуск недоброкачественной продукции к вредительству. Одновременно на производстве развернулась борьба с очередями и продуктово-мануфактурным десантом в городах, началось патрулирование вокзалов и поездов.

Несмотря на особенности проведения индустриализации в БССР (запрещение союзным правительством строительства в западных приграничных районах республики крупных промышленных предприятий, значительные потери от разницы цен на привозные промышленные товары и низкие на вывезенные сельскохозяйственные продукты и древесину), к концу 1930-х гг. БССР окончательно превратилась из аграрной страны в аграрно-индустриальную.

Темпы, которыми шла индустриализация Советского союза в течение первой пятилетки, не имеют примеров в истории капиталистических стран. С 1928 по 1932 г. валовая продукция всей крупной промышленности поднялась с 15,66 млрд. руб. до 34,3 млрд. руб. (в ценах 1926/27 г.). Таким образом, продукция 1932 г. составила 219% по отношению к продукции 1928 г., причем ежегодный прирост продукции по всей промышленности составил в среднем 22%. Еще быстрее росла тяжелая промышленность, продукция которой с 3,99 млрд, руб. в 1928 г. поднялась до 13,2 млрд. руб. в 1932 г., так что продукция 1932 г. составила уже 331% продукции 1928 г. Сравним эти темпы с темпами передовых капиталистических стран, имевшими место до кризиса. Продукция промышленности в САСШ за 6 лет - с 1924 по 1929 г. - поднялась на 26%, во Франции за эти же годы продукция выросла на 27%, в Германии за 5 лет - с 1925 по 1929 г.-продукция выросла на 25%. Если же взять старейшую индустриальную страну-Англию, то темп роста ее промышленности за указанные годы был совсем скромным, за 6 лет всего на 12%. В общем, в течение первой пятилетки индустрия СССР за год шагала, примерно, на столько же, на сколько передовые капиталистические страны подвигались за 6 лет. И притом для сравнения взяты годы, особенно благоприятные для капиталистических стран 1 , годы подъема перед кризисом. Если же провести сравнение в хронологических рамках пятилетки, то для всех капиталистических стран мы получим не рост, а падение.

За те четыре года, за которые промышленное производство в СССР поднялось на 119%, промышленное производство в Германии упало на 45%, в САСШ-на 47%, во Франции-на 26%, в Англии-на 18%. В добавление к этим данным интересно привести цифры новых капиталовложений в СССР за 1929-1932 гг. (4 года 3 месяца). Эти вложения составляют по промышленности 23,3 млрд. руб., по обобществленному сельскому хозяйству-9,4 млрд. руб. При этом вложения эти идут нарастающим темпом: за один 1932 г. в промышленность вложено 9 млрд. руб. А вот какую картину полного замирания дают главные капиталистические страны.

В результате четырехлетия (1929- 1932 гг.), когда промышленность СССР неуклонно шла вверх, а промышленность капиталистических стран шла вниз, СССР по размерам промышленной продукции переместился с пятого места, которое он занимал в 1928 г., на второе, а доля его в мировой промышленной продукции выросла с 4,7 до 14,9%. Выдвинувшись на второе место в мире, советская промышленность резко увеличила свой удельный вес в продукции всего хозяйства СССР: с 48% в 1927 г. до 70% в 1932 г. В то же время в Германии, например, несмотря на жестокий кризис ее сельского хозяйства, удельный вес промышленности понизился с 79 до 56%. Но картина будет еще более яркой, если брать не всю промышленность в целом, а более важные, решающие отрасли и обратить внимание на соотношение отраслей. Мы уже видели, что темпы роста тяжелой промышленности в СССР значи-

тельно выше общих темпов роста всей промышленности. Доля тяжелой промышленности во всей промышленной продукции поднялась у нас с 44% в 1928 г. до 53% в 1932 г. Это указывает на то, что особенно сильно выдвинулось у нас производство средств производства.

В капиталистических же странах тяжелая промышленность терпит настоящую катастрофу; кое-как еще держатся отрасли, непосредственно обслуживающие потребление (хотя и они сокращаются вследствие падения покупательной способности масс и всеобщего обнищания). Так, например, в Германии за эти же годы доля тяжелой промышленности в продукции всей промышленности понизилась с 55 до 40%. Особенно показательны данные по каменному углю и чугуну. Принимая уровень продукции каменного угля и чугуна в 1928 г. за 100, мы получаем следующий график, дающий сравнение уровня 1932 г. с уровнем 1928 г. (см рис. 33).

При сравнительно небольшом снижении добычи каменного угля резко упало потребление угля промышленностью. Добыча нефти в СССР выросла с 12,3 млн. т в 1928 г. до 21,5 млн. т в 1932 г. (рост на 75%), в то время как добыча нефти в САСШ упала на 13%.

Энерговооруженность промышленности СССР выросла в 1932 г. на 75% по сравнению с 1928 г., а электровооруженность даже на 160%; производство электроэнергии в 1932 г. по сравнению с 1928 г. 13,1 млрд. квт/ч против 5 млрд.квт/ч . За это же время в САСШ продукция электроэнергии упала на 15%. Наиболее показательны- для роста у нас и развала у них-данные, характеризующие движение машиностроения. Продукция машиностроения у нас в 1928 г. составила 1822млн. руб., в 1932 г. она выросла до 7361,6 млн. руб., что дает рост в 4 раза. Особенно резкий рост показывают новые отрасли машиностроения, можно сказать, созданные заново в первом пятилетии, как, например, автомобилестроение и тракторостроение. А в это время в САСШ, ведущей стране автомобилестроения, производство машин упало на 68%. В Германии, классической стране машиностроения и электротехники, продукция машиностроения упала в 1932 г. на 62% по сравнению с 1928 г.

Бурный рост промышленности за годы пятилетки у нас, при всеобщем кризисе у них, изменил место СССР в мировом производстве следующим образом:

Виды производства 1913 г. 1928 г. 1932 г. во всем мире в Европе Электроэнергия Каменный уголь Общее машиностроение Сельскохозяйственные машины Тракторы Автомобили Вся промпродукция

В области сельского хозяйства СССР пятилетка была эпохой поворота от раздробленного, технически отсталого крестьянского хозяйства к крупному коллективному машинизированному хозяйству.«Быстрый рост индустрии, с одной стороны, и успешное проведение политики ликвидации кулачества как класса, с другой, дали возможность снабдить сельское хозяйство тракторами и новейшими сельскохозяйственными машинами, объединить мелкие единоличные крестьянские хозяйства в крупные коллективные хозяйства и организовать широкую сеть зерновых и животноводческих совхозов.

За период пятилетки сдано сельскому хозяйству: а) более 120 тыс. новых тракторов мощностью 1900 тыс. л. с.; б) на 1600 млн. руб. сельскохозяйственных машин, что более чем удвоило машинную вооруженность сельского хозяйства в сравнении с 1928 г., особенно имея в виду резкое увеличение современных сложных машин тракторной тяги.

За последние четыре года организовано 2446 машинно-тракторных станций, снабженных современными орудиями труда, мастерскими для ремонта, автомобилями и т. д.

За последние три года организовано свыше 200 тыс. коллективных хозяйств с охватом колхозами свыше 60% крестьянских хозяйств и около 75% всех крестьянских посевных площадей.

За тот же период организовано 5 тыс. советских хозяйств (зерновых, животноводческих и технических культур), причем колхозы вместе с советскими хозяйствами охватывают около 80% всех посевных площадей» (резолюция объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) по докладам тт. Сталина, Молотова и Куйбышева, принятая 10 января 1933 г.).

Общая посевная площадь в течение пятилетки выросла с 113 млн. (1928 г.) до 134,4 млн. га (1932 г.). Особенно сильный рост дала посевная площадь под техническими культурами на 60%; тракторный парк вырос с 278 тыс. л. с. до 2177 тыс. л. с. (в 6 раз). Налажено производство советских комбайнов (в 1930 г. выпущено 347 комбайнов, в 1931 г.-3549 комбайнов).

Что же происходит в сельском хозяйстве капиталистических стран в то же самое время? Повсюду жестокий кризис и упадок хозяйства. Огромная ипотечная задолженность (т. е. задолженность под залог недвижимости) фермеров и крестьян в таких странах, как СACШ или Германия, в силу резкого падения цен на продукты сельского хозяйства приводит к массовому разорению маломощных хозяев: они не в состоянии платить по долгам, заключенным в период подъема цен перед кризисом. Теперь крестьяне продают свои продукты вдвое или втрое дешевле, во многих случаях выручка не покрывает издержек производства. В САСШ по официальным данным было распродано с молотка в 1929 г. 45 тыс. хозяйств, а в 1932 г.-уже 150 тыс. хозяйств. Банкротство постигает не только отдельных хозяев, но и целые страны. Так, большинство стран Латинской Америки, живущих за счет сбыта своих сельскохозяйственных продуктов, полностью или частично прекратило свои платежи по долгам. Для того чтобы как-нибудь поднять цены, прибегают к уничтожению «излишков» продукции и к сокращению посевной площади; так, в Бразилии миллионы мешков кофе за время кризиса выброшены в море, часть кофейных деревьев, с большим трудом и заботой выращенных в течение долгих лет, уничтожают. На Кубе, которая живет почти одним сахарным производством, выработка сахара сокращена вдвое. Понятно, что в таких условиях сельским хозяевам не до технического прогресса. Производство тракторов и комбайнов резко упало, их некуда сбывать, так как аграрные страны, как Канада, Аргентина 7 теперь почти вовсе перестали их покупать. В САСШ валовой доход, с сельского хозяйства упал на 56% по сравнению с 1929 г. (в 1929 г.- 11 950 млн. долларов, в 1932 г.-5240 млн. долларов), причем продукция зерновых упала на 70%, а хлопка-даже на 72%.

«Не говорят ли все эти факты о преимуществах советской системы сельского хозяйства перед системой капиталистической? Не говорят ли эти факты о том, что колхозы являются более жизнеспособной формой хозяйства, чем единоличные и капиталистические хозяйства?» (Сталин).

Успехи промышленности и сельского хозяйства в СССР требуют все более напряженной работы транспорта. За время с 1928 цо 1931 г. общий пробег грузов по всем железным дорогам Союза вырос с 88,2 млрд. тонно-километров до 151,5 млрд. тонно-километров (рост на 73%). Еще больше за это время вырос пассажирооборот-с 24,5 млрд. пассажиро-километров до 61,8 млрд. пассажиро-километров (в 2 1/2 раза). В то же время к 1932 г. тонно-километраж железных дорог Германии упал на 38%, САСШ-на 46%, Англии-на 10%.

Успехи социалистического строительства достигнуты вопреки упорному сопротивлению остатков гибнущих классов, ярким проявлением которого явилось вредительство в разных областях хозяйства.

Успехи строительства первой пятилетки тем более знаменательны, что международная обстановка, в которой она развертывалась, далеко не во всем была нам благоприятна. Помимо общих трудностей, вытекающих из наличия враждебного окружения, играли роль и неблагоприятные рыночные условия, созданные кризисом.

«И для нашего строительства большое значение имел факт мирового кризиса, приведший к колоссальному падению мировых цен, что создало немало затруднений для нашего экспорта» (доклад т. Молотова на III сессии ЦИК СССР 23 января 1933 г.).

Тем более велико впечатление, производимое успехом пятилетки за границей, и тем более огромно политическое значение этого успеха. «Стоило нам проделать строительную работу в продолжение каких-нибудь 2-3 лет, стоило показать первые успехи пятилетки, чтобы весь мир раскололся на два лагеря, на лагерь людей, которые лают на нас без устали, и лагерь людей, которые поражены успехами пятилетки, не говоря уже о том, что имеется и усиливается наш собственный лагерь во всем мире-лагерь рабочего класса капиталистических стран, который радуется успехам рабочего класса СССР и готов оказать ему поддержку на страх буржуазии всего мира... Успехи пятилетки мобилизуют революционные силы рабочего класса всех стран против капитализма - таков неоспоримый факт. Не может быть сомнения, что международное революционное значение-пятилетки действительно неизмеримо» (Сталин).

1 И в довоенные годы капиталистическая промышленность не знала таких темпов, как промышленность СССР. Так, за предвоенное десятилетие, бывшее для североамериканского капитализма периодом сильного подъема, промышленность САСШ дала рост продукции лишь на 41%, по 4% в год вместо наших 22%.

§ 2. Сдвиги в отраслевой структуре народного хозяйства.

В результате успешного выполнения пятилетки в четыре года Советский союз «из страны аграрной и немощной, зависимой от капризов капиталистических стран, превратился в страну индустриальную и могучую, вполне самостоятельную и независимую от капризов мирового капитализма» (Сталин).

Промышленная продукция к концу пятилетки выросла, как мы уже знаем, более чем в 2 раза по сравнению с уровнем 1928 г. и почти в 3 1/2 раза по сравнению с довоенным. Тяжелая индустрия за четырехлетний период увеличила свой объем в 3 1/3 раза.

Резко повысился удельный вес промышленности в народном хозяйстве СССР.

Соотношение между промышленностью и сельским хозяйством изменялось следующим образом:

Крупная индустрия является теперь не только ведущей, но и абсолютно преобладающей, по объему продукции, отраслью народного хозяйства 1 .

Повысилась энерговооруженность: вместо 1,5 л. с., приходившихся до войны на одного рабочего, мы имели уже к 1930 г. 2,8 л. с. механических двигателей на одного рабочего, перегнав в этом отношении Англию и Францию.

Численность индустриального пролетариата за период с 1927 по 1931 г. удвоилась.

Число рабочих и служащих на 1 тыс. человек населения поднялось за пятилетку со 142 до 257, а удельный вес всего пролетариата - с 19,9 до 31,1%.

Повысилось материальное благосостояние рабочего класса. Ликвидирована безработица. Зарплата повысилась на 67%; рабочий день для подавляющего большинства промышленных рабочих сокращен до 7 часов, при увеличении дней отдыха. Общественным питанием охвачено свыше 70% рабочих решающих отраслей.

В составе самой промышленности преобладание получила тяжелая индустрия.

Наиболее быстрый рост давало машиностроение, доля которого во всей промышленности увеличилась с 8 до 20%.

Численность рабочих по основным отраслям промышленности изменилась с 1928 по 1931 г. следующим образом:

Отрасли 1928 г. 1931 г. 1931 г. в процентах к 1928 г. (тысяч человек) Металлургия Общее машиностроение Сельскохозяйственное машиностроение Каменноугольная промышленность Химическая промышленность Обработка дерева Текстильная промышленность Производство одежды и туалета Пищевкусовая промышленность

За период пятилетки созданы новые отрасли и новые виды производств-цветная металлургия, электрометаллургия, авио- и автопромышленность, производство аппаратуры для химии, для нефтеобработки, азотная промышленность и др.

Крупнейшие успехи, не только в количественном расширении продукции, но и в организации н©вых производств, достигнуты в машиностроительной индустрии.

Благодаря росту собственного машиностроения и коренной реконструкции его Советский союз добился значительного ослабления зависимости от заграницы в снабжении машинами и оборудованием. Доля импорта в общем потреблении оборудования снизилась теперь до 16% против^40% в довоенное время; при этом собственное производство возросло с 611 млн. руб. в 1913 г. до 6276 млн. руб. к 1932 г.

За годы пятилетки выстроены и пущены в ход сотни новых заводов, среди них десятки гигантов-комбинатов, т. е. предприятий, объединяющих в себе ряд взаимосвязанных и строго согласованных друг с другом производств.

1 Необходимо при этом иметь в виду, что индустриализация состоит не только в повышении удельного веса промышленности, но также и в изменении характера самого сельского хозяйства. Современное сельское хозяйство, обобществленное более, чем на 2 / 3 , группирующееся вокруг машинно-тракторных станций и располагающее всей передовой сельскохозяйственной техникой вплоть до трактора и комбайна, это уж не прежнее мелкое раздробленное сельское хозяйство с сохой, деревянной бороной и серпом. За пятилетку само сельское хозяйство сильнейшим образом индустриализировалось, недаром мы называем наши зерновые совхозы фабриками зерна.

§ 3. Сдвиги в географии производительных сил.

Принципы социалистического размещения производительных сил, с которыми мы ознакомились в самом начале курса, и особенно принцип усиленного развития производительных сил национальных и колониальных окраин, - все эти принципы, установленные основоположниками марксизма, повелительно диктуют нам форсированное развитие производительных сил на окраинах.

Что же в этом отношении сделано за первую пятилетку? Основным из пространственных сдвигов в размещении производства является, несомненно, «сдвиг на восток», и прежде всего строительство на территории Урало-кузнецкого комбината.

За первую пятилетку основной костяк этого комбината уже создан. Директива XVI съезда партии о создании второй угольно-металлургической базы в основном выполнена, положено начало созданию и третьей (после Донбасса и Кузбасса) угольной базы в лице Караганды. Но строительство первой пятилетки создало в пределах УКК не только черную металлургию, но и цветную (Урал, Коунрад, Карсакпай, Риддер, Белово), а также химию (Березники, Магнитогорск, Актюбинск, Кеммерово) и машиностроение. Территория Урало-кузнецкого комбината, дававшая раньше, до революции, только сельскохозяйственное сырье, лес и чугун, теперь сможет по окончании своих новостроек вполне самостоятельно на своих заводах, из своего металла и на своей энергии вырабатывать у себя полный комплект продукции тяжелого машиностроения: и паровозы (Орск, Сталинск), и вагоны (Нижний Тагил), и суда (Пермь, Тюмень, Новосибирск), и горное оборудование (Свердловск и Новосибирск), и оборудование для металлургических заводов (Свердловск), и сельскохозяйственные машины и тракторы (Омск, Челябинск). В лице заводов, строящихся в Свердловске и Уфе, территория УКК получит и собственное производство всего, что нужно для оборудования электростанций, и вообще для электрификации. Таким образом, территория УКК уже вполне встала на собственные ноги и может самостоятельно развивать в дальнейшем и транспорт, и сельское хозяйство, и горную промышленность, и металлургию, и электрификацию.

Значение достижений первой пятилетки на территории УКК как в развитии, так и в размещении производительных сил нашей страны трудно преувеличить. До революции экономически освоенная часть нашей территории ограничивалась западной четвертью (именно четвертью, а не половиной). От этой освоенной четверти УКК находится на востоке, но если оценивать его положение по отношению ко всей территории СССР, то нетрудно заметить, что УКК не выходит за пределы западной половины СССР.

В лице УКК мы имеем мощный рычаг, выдвинутый на восток от Европейской части с целью дальнейшего строительства на территориях, лежащих и к северу, и к югу, и особенно к востоку от УКК. В последний год первой пятилетки на УКК приходилось около трети всех капитальных вложений, причем главная часть вложений в УКК направлялась в течение первого пятилетия в его западную, уральскую часть, игравшую активную роль в этом строительстве. Во второй пятилетке центр вложений в УКК в значительной мере переместится с Урала в Кузбасс, и к концу второй пятилетки Кузбасс настолько уже окрепнет, что сможет послужить базой для строительства в Восточносибирском крае (Ангаро-енисейский комбинат), а затем и в Дальневосточном крае.

Таким образом, строительство УКК важно не только теми сдвигами, которые уже осуществлены в нем, но и теми, которые этим строительством подготовлены на ближайшее время.

Уголь, металл и машиностроение-это основа, на которую неизбежно «навертывается» и все остальное. Явившись одним из крупнейших районов в области тяжелой промышленности, УКК дал в то же время и максимальный прирост железных дорог, посевной площади и населения. В результате строительства МТС, совхозов и колхозов территория УКК не только стала второй угольно-металлургической базой, но становится и второй пшеничной базой СССР.

Весьма крупные сдвиги произошли за первую пятилетку также и в южном направлении, на Кавказе и в Средней Азии. Особенно большой абсолютный прирост дали здесь отрасли, составляющие основную специализацию этих районов-нефть (на Кавказе) и хлопок (в Средней Азии и на Кавказе). Но относительно, в обоих этих районах - и на Кавказе и в Средней Азии-обрабатывающая промышленность выросла значительно больше, чем добыча нефти и хлопка. Таким образом, при резком усилении специализации односторонность развития значительно уменьшилась. Всего сильнее из отраслей обрабатывающей промышленности здесь развились текстильная и пищевкусовая, работающие на местном сырье. Но кроме них созданы значительные гнезда тяжелой промышленности. Таким образом, индустриализация сделала здесь большие успехи. И остальные национальные республики и области, бывшие царские колонии, впервые освобожденные советской властью от векового угнетения, тоже развивают у себя промышленность в темпах, превышающих общесоюзные.

Крупным сдвигом в размещении сельского хозяйства является создание новых районов хлопководства на Северном Кавказе и на Украине, а также создание районов новых текстильных культур (кенафа, кендыря, рами и др.) в Средней Азии и на Кавказе.

Для северной полосы Европейской части очень важным сдвигом является превращение ее из потребляющей по сельскому хозяйству в производящую за счет специализации на льне и продуктивном животноводстве и одновременного увеличения продукции зерновых. Весьма важным процессом, явно наметившимся в первую пятилетку, но далеко еще не завершившимся,является продвижение пшеницы на север.

В Северном крае и в Карелии основные сдвиги в хозяйстве в первую пятилетку шли преимущественно за счет резкого развития лесного хозяйства, лесной промышленности и лесоэкспорта. Другим районом, давшим крупный сдвиг в развитии лесной продукции и лесного экспорта, был Дальний Восток 1 .

Индустриализация сказалась за первую пятилетку в той или иной степени и в том или ином направлении всех районов СССР.

С географической точки зрения интереснее всего отметить созданные первой пятилеткой новые промышленные районы и центры, как, например, Хибиногорский горнопромышленный район на Кольском полуострове, Игарку, лесопильный центр и глубоководный порт на Нижнем Енисее, Магнитогорск и Сталинск-гиганты УКК, Коунрад, Карсакпай и Риддер-центры цветной промышленности Казакстана, и Караганду, претендующую на звание третьей угольной базы СССР, Красноуральск, Красновишерск и ряд других центров-на Урале, Званку с Волховской ГЭС, Кондопогу, Сясь, Тихвин - в Ленинградской области, Бобрики и Воскресенск с химическими комбинатами - в. Московской области, Новое Запорожье с Днепрогэсом и Днепрокомбинатом-на Украине, Керчь-в Крыму, Зестафони, Караклиссу и др.-в Закавказье 2 .

Вот несколько показателей, иллюстрирующих главнейшие из отмеченных выше сдвигов.

Распределение капитальных вложений в промышленность 3£ период с 1927/28 по 1932 г. показывает неуклонное повышение долг восточных районов.

КАПИТАЛЬНЫЕ ВЛОЖЕНИЯ В ПРОЦЕНТАХ К ИТОГУ ПО СОЮЗУ

Удельный вес восточных районов в добыче угля изменился еле дующим образом (в процентах к общесоюзной добыче):

В выплавке чугуна роль районов УКК поднялась с 21 до 25%. Еще ярче выступают сдвиги на Восток в области транспорта. Из 6500 км железных дорог, сданных за первую пятилетку в эксплоатацию, на Восток приходится 80%.

При среднем по СССР приросте железнодорожного грузооборота от 1928 г. к 1932 г. на 71% прирост по Западной Сибири составил 100% (удвоение), а по Казакстану даже 200% (утроение).

1 За пятилетку построено лесопильных заводов на севере Европейской части на 56 рам, в Сибири-на 32 рамы и на Дальнем Востоке-на 40 рам.

2 К числу наиболее разросшихся за первую пятилетку старых промышленных центров следует отнести Москву , Ленинград , Харьков , Сталинград , Саратов , Свердловск , Челябинск , Новосибирск , Ташкент , Баку , Ростов , Грозный и др.

§ 4. Основные линии развития СССР во второй пятилетке.

Основные задачи второй пятилетки

Успехи первой пятилетки, суммирующиеся в краткой и четкой формуле-«построение фундамента социалистической экономики», целиком и полностью обеспечивают дальнейший рост социализма в нашей стране. Основной политической задачей второй пятилетки, согласно резолюции XVII партконференции, является окончательная ликвидация капиталистических элементов и классов вообще, преодоление пережитков капитализма в экономике и сознании людей и построение бесклассового социалистического общества. Вместе с тем должен быть достигнут быстрый подъем благосостояния рабочих и крестьянских масс, и обеспечение населения основными потрёбительскими товарами должно к концу второй пятилетки увеличиться не менее чем в два-три раза против конца первой пятилетки.

С точки зрения этих задач, поставленных перед второй пятилеткой, успехи, достигнутые первой пятилеткой в области технического перевооружения промышленности и сельского хозяйства можно рассматривать лишь как начало работ по технической реконструкции народного хозяйства.

«Основной и решающей хозяйственной задачей второй пятилетки является, - согласно резолюции XVII партконференции, - завершение реконструкции всего народного хозяйства, создание новейшей технической, базы для всех отраслей народного хозяйства».

По сравнению с первой пятилеткой вторая пятилетка будет иметь в процессе технической реконструкции народного хозяйства ряд существенных особенностей, отмеченных в резолюции январского-пленума ЦК и ЦКК ВКП (б). Первая пятилетка была посвящена строительству новых предприятий, но строила она их, главным образом, за счет использования предприятий старых или обновленных, «техника которых уже освоена и использование которых не представляет особой трудности».

Второй пятилетке придется иметь дело преимущественно уже с новыми предприятиями, техника которых по большей части еще не вполне освоена. Освоение техники новых предприятий представляет больше трудностей, чем использование старых предприятий с уже освоенной техникой. Отсюда вытекает необходимость некоторого снижения темпов второй пятилетки по сравнению с темпами первой пятилетки. Поскольку первая пятилетка уже ликвидировала унаследованную нами от царской России отсталость, такое снижение стало теперь возможным. Вместо 22% годового прироста промышленной продукции, как это фактически имело место в течение первой пятилетки, на вторую пятилетку намечено 13-14%. Поскольку, однако, процент этот придется брать от величин, в два-три раза больших по сравнению с теми, с какими мы имели дело в начале первой пятилетки, абсолютная величина годового прироста промышленной продукции не только не уменьшится по сравнению с первой пятилеткой, а даже увеличится.

Подобно этому обстоит дело и в сельском хозяйстве.

«Теперь вопрос стоит уже не об ускоренных темпах коллективизации, и тем более не о том - быть или не быть колхозам, - этот вопрос уже решен положительно. Колхозы закреплены, и путь к старому единоличному хозяйству закрыт окончательно. Теперь задача состоит в том, чтобы укрепить колхозы организационно, вышибить оттуда вредительские элементы, подобрать настоящие проверенные большевистские кадры для колхозов и сделать колхозы действительно большевистскими» (Сталин).

Для осуществления организационно-хозяйственного укрепления колхозов и чистки их от кулацких элементов образованы политические отделы при МТС и совхозах.

Задачи второй пятилетки в области промышленности

Ведущая роль в завершении технической реконструкции народного хозяйства принадлежит машиностроению. Задача, поставленная перед советским машиностроением на вторую пятилетку, формулирована в резолюции XVII партконференции так: «Увеличить продукцию машиностроения к концу пятилетки не менее чем в три-три с половиной раза против 1932 г., с тем, чтобы все потребности реконструкции промышленности, транспорта, сельского хозяйства, торговли и т. д. были обслужены внутренним производством наиболее совершенных и современных машин».

Наряду с задачей полной самостоятельности в отношении машинного оборудования стоит на вторую пятилетку задача по созданию «новейшей энергетической базы, основанной на широчайшей электрификации промышленности и транспорта и постепенном внедрении электроэнергии в сельское хозяйство, с использованием огромных ресурсов водной энергии, каменноугольных залежей основных и местных бассейнов, местных видов топлива (торф, сланцы)».

По отдельным отраслям промышленности в резолюции XVII партконференции подчеркнуты следующие конкретные задачи:

По черной металлургии - обеспечить необходимый для машиностроения выпуск качественных сталей.

По цветной металлургии - достигнуть выплавки цветных металлов в размерах, необходимых для полного удовлетворения потребностей страны.

По химической промышленности - обратить особое внимание на развитие основной химии и прежде всего на производство удобрений.

По легкой и пищевой промышленности- обеспечить утроение норм потребления и усиленно развивать легкую и пищевую промышленность в новых районах, а именно-в районах производства сельскохозяйственного сырья.

Промышленное строительство второй пятилетки будет итти на гораздо более высоком по сравнению, с первой пятилеткой техническом уровне. Исключительно большая роль в этом строительстве будет принадлежать комбинатам.

Задачи второй пятилетки в области сельского хозяйства

В центре внимания в области сельского хозяйства должны стоять задачи организационно-хозяйственного укрепления колхозов и социалистического перевоспитания колхозных масс. Значительно расширено должно быть производство совхозов и значительно усилена должна быть их роль в качестве образцов социалистической организации производства.

В резолюции январского пленума важность задачи организационного укрепления колхозов и совхозов на данном этапе нашего строительства разъяснена очень четко и обстоятельно.

«Районные и сельские коммунисты должны учесть, что наши колхозы и совхозы являются молодыми, еще неокрепшими хозяйственными организмами, что они переживают у нас в своем организационном строительстве приблизительно такой же период, какой переживали наши фабрики и заводы в 1920-1921 гг., когда эти последние были еще неокрепшими. В каких-нибудь три года сумели мы создать свыше 200 тыс. колхозов и 5 тыс. совхозов, т. е. создали совершенно новые предприятия, имеющие для сельского хозяйства такое же значение, как заводы и фабрики для промышленности. История не знает другой такой страны, которая сумела бы в три года создать не только 205 тыс., но хотя бы 25 тыс. новых крупных предприятий, вооруженных новой техникой. Только СССР, только наша Советская страна сумела осуществить это чудо творческой работы. Было бы ввиду этого смешно требовать, чтобы все эти многочисленные новые крупные предприятия в области сельского хозяйства, созданные в условиях культурной и технической отсталости деревни, стали сразу, в один год, образцовыми и высокорентабельными. Необходимо, очевидно, время, необходима неустанная, терпеливая, кропотливая работа цо организационному укреплению колхозов и совхозов, по изгнанию оттуда вредительских элементов, по тщательному подбору и выращиванию новых проверенных большевистских кадров, чтобы колхозы и совхозы стали действительно образцовыми. И они безусловно станут образцовыми, так же, как стали образцовыми многие наши фабрики и заводы, являвшиеся в 1920-1921 гг. неустроенными и слабо организованными».

Отсюда совершенно ясно, что организационное укрепление колхозов и совхозов должно в ближайшее же время дать очень большие хозяйственные результаты. Задания второй пятилетки в области сельского хозяйства таковы:

а) разрешение в основном животноводческой проблемы;

б) удвоение продукции по хлопку и льну и утроение продукции по свекле;

в) увеличение зерновой продукции не менее чем до 1300 млн. ц.

При этом в отличие от первой пятилетки увеличение продукции

должно достигаться не столько за счет расширения посевных площадей, сколько за счет повышения урожайности.

Среди мероприятий технического порядка, направленных к повышению урожайности, важнейшими являются следующие:

а) завершение механизации сельского хозяйства через МТС, которые должны к концу второй пятилетки охватить все колхозы: машины для дальнейшего развития сети МТС должно дать советское машиностроение. В этом же направлении будет действовать и внедрение электрификации в сельское хозяйство;

б) усиленное удобрение почвы: удобрения должна дать химическая промышленность;

в) мелиоративные работы и прежде всего ирригация засушливых районов;

г) система агрономических мероприятий, включающих введение улучшенных севооборотов, замена местных семян селекционными чистосортными, зяблевая вспашка, борьба с сорняками и вредителями и т.д. и т.п.

Задачи второй пятилетки в области транспорта

Поскольку на протяжении первой пятилетки транспорт оказался узким местом нашего народного хозяйства, задачей второй пятилетки должна быть транспорта. ликвидация отсталости транспорта. Поэтому задания по транспорту для второй пятилетки намечены в резолюции XVII партконференции в значительно повышенном -виде по сравнению с первой пятилеткой. Так по основному виду транспорта- железнодорожному-намечена коренная его реконструкция с развертыванием строительства новых железных дорог не менее 25-30 тыс. км, тогда как в первую пятилетку было сдано в эксплоатацию всего около 7 тыс. км. Кроме того, в резолюции предусматривается постройка нескольких участков, новых мостов, введение мощных паровозов, тепловозов и большегрузных вагонов, развертывание электрификации, введение автосцепки, автоблокировки.

По водному транспорту намечено «провести реконструкцию морского и речного флота, освоение новых и улучшение существующих водных путей и строительство оборудованных речных и морских портов».

Особое внимание обращено также на дорожное и шоссейное строительство, развитие автомобильного дела, воздушных сообщений и всех видов связи, в особенности радио.

Перспективы географических сдвигов на вторую пятилетку

Хотя в принятых XVII партконферёнцией директивах к составлению второго пятилетнего плана и не географических сдвигов и не дано районного разреза, однако по ходу и направлению строительства первой пятилетки можно с полной уверенностью сказать, что «сдвиг на восток» во вторую пятилетку выразится еще резче, чем за первую. Одно только освоение новостроек первой пятилетки даст на территории УКК прирост производственной мощности значительно больше достигнутого за первую пятилетку. Но к этому надо присоединить еще мощность новостроек, начатых, но еще не законченных, и новостроек, еще не начатых, но, так сказать, «предрешенных» предыдущим строительством. Отсюда уже ясно, что промышленная продукция УКК за вторую пятилетку вырастет значительно больше чем вдвое (а всего вернее, минимум, втрое), тогда как по среднему годовому приросту, принятому для второй пятилетки, промышленная продукция всего СССР в целом за вторую пятилетку вырастет менее чем вдвое. Опираясь на уже имеющиеся достижения, УКК во второй пятилетке из пассивного положения перейдет в активное. Если до сих пор его строили, то теперь он уже сам станет строить; для этого он распологает уже всем, что нужно, включая полный комплект заводов тяжелого машиностроения.

Продукцией этих заводов он сможет снабжать не только свою собственную территорию, но и территорию районов, лежащих от него к востоку и к югу, т. е., с одной стороны, Восточную Сибирь и Дальний Восток, а с другой стороны - Среднюю Азию. Таким образом, в старой формуле «сдвиг на восток» понятие Востока за вторую пятилетку значительно расширяется.

Повышенных темпов надо ждать также и для Севера.

Во втором пятилетии усиленными темпами продолжается индустриализация отсталых в экономическом и культурном отношениях районов.

Из того громадного железнодорожного строительства, которое запроектировано на вторую пятилетку, не менее половины придется на «новую» территорию, т. е. территорию, лежащую за Уралом и на севере Европейской части.

Что касается «старой» территории, то и внутри ее надо ожидать решительных сдвигов строительства и производства за пределы старых промышленных районов. Эти районы в результате первой пятилетки достигли уже весьма высокой степени промышленной насыщенности и вместе с тем законченности и завершенности своей промышленной структуры. Южному же району в пределах первой угольно-металлургической базы надо еще достраивать свою промышленность и вширь - в меру сырьевых и энергетических ресурсов, и вверх - в направлении достройки еще недостающих «этажей» - ответственного машиностроения, электротехники, более сложных химических производств и т. п.

«Расчистка» водных путей Днепра (в результате преодоления порогов) и Волги (по мере осуществления строительства в плане «Большой Волги») значительно увеличивает возможности развернуть в Приднепровье (т. е. в БССР, Западной области РСФСР и западной части Украины) и в Поволжье (т. е. в Средней и Нижней Волге и Татарии) новое крупное строительство.

Таким образом, тенденция к более равномерному размещению промышленности проявится во второй пятилетке с еще большей силой, чем в первой. Вовлечение в оборот социалистического строительства новых территорий на востоке, юге и севере с новыми, еще непочатыми природными ресурсами даст новый и весьма мощный источник повышения производительности общественного труда.