• Постройки
• Отделка
• Кладка
• Раствор
• Расчет

Характер империализма в основных капиталистических странах. Основные признаки капитализма

Все знают пасьянсы, как карточную игру, но слышали ли вы о возможности разложить пасьянс на желание? Изначально игральные карты использовались как гадальные и сейчас у вас есть шанс приоткрыть завесу будущего. Испытайте простой пасьянс на желание и проверьте, насколько точным и правдивым окажется прогноз!

Прежде, чем разложить пасьянс загадайте желание, максимально конкретизируйте и думайте о нём все время, пока тасуются карты. Можно загадывать на любовь, отношение человека, ближайшее будущее, ситуацию на работе или успех нового начинания. Следуйте простым правилам и получите онлайн ответ бесплатно, он сформируется в зависимости от того, насколько точно сложится пасьянс. Ваш ответ на вопрос об исполнении желания будет не односложным (да или нет), а развёрнутым. Игра оставит точное предсказание на русском языке, с описанием возможного развития событий и советом как поступить.

Как разложить пасьянс

Перемешайте колоду несколько раз и сосредоточьтесь на своём вопросе. Игра раздаст карты рубашками вверх, только в нижнем углу будет одна открытая карта. Если это не Туз, перенесите её с помощью мышки в таблицу, на одну из ячеек с соответствующим названием.

От выбора строки зависит, какая карта займёт место открытой и дальше будет участвовать в раскладе. Повторите действие с оставшейся колодой. Пасьянс считается законченным, когда открыты все тузы. Игра анализирует оставшиеся карты и автоматически выдаёт результат.

Капитализм, как и всякая общественная система, не есть нечто мертвое и закостенелое. Он движется, совершенствуется, проходя через разные ступени своего развития. Его начальные этапы – становления и укрепления изучили величайшие мыслители в истории человечества К.Маркс и Ф.Энгельс. А вот заключительную стадию развития капитализма они исследовать не могли – в эту стадию капитализм перешел позже, уже после их смерти. Изучением нового этапа капитализма занялся их ученик В.И.Ленин, который анализируя капитализм на рубеже 19-20 вв., обнаружил, что он в значительно степени изменил свой характер, превратившись из прогрессивного общественного строя в реакционный. Капитализм приобрел новые черты, которые ранее у него не наблюдались, и многие его законы стали действовать совершенно по-другому. Эта новая, последняя стадия капитализма была названа им «империализмом», а работа В.И.Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма» является по вопросу империализма основополагающей.

Так что же такое империализм? Чем он отличается от обычного капитализма, и какими признаками характеризуется?

Империализм - это завоевательная или захватническая политика финансового капитала в его борьбе за рынки сбыта товаров, за рынки сырья и топлива, за наиболее выгодное помещение капиталов в других странах и за приобретение в них более дешевой рабочей силы, путем подчинения себе этих стран и их народов и создания тем самым огромных мировых государств, империй. Империализм, таким образом, вырастает из финансового капитала и тесно с ним связан.

Владимир Ильич Ленин писал, что «Империализм есть канун социальной революции пролетариата», это последняя стадия капитализма, т.е. капитализм умирающий, загнивающий. Ему на смену неизбежно придет новый общественный строй – коммунизм.

Пример: Капитализмсовременной России находится тоже в стадии умирающего капитализма, т.е империализма (см. ) Причем, российский капитализм содержит еще и все признаки государственно-монополистического капитализма, который есть более развитая форма монополистического капитализма, когда сила капиталистических монополий тесно соединяется с силой государства в целях сохранения и укрепления капиталистического строя.

Когда возник империализм?

Появился он на рубеже 19-20 веков. «Частная собственность, основанная на труде мелкого хозяина, свободная конкуренция, демократия, — все эти лозунги, которыми обманывают рабочих и крестьян капиталисты и их пресса, остались далеко позади. Капитализм перерос во всемирную систему колониального угнетения и финансового удушения горстью «передовых» стран гигантского большинства населения земли. И дележ этой «добычи» происходит между 2-3 всемирно могущественными, вооруженными с ног до головы хищниками, которые втягивают в свою войну из-за дележа своей добычи всю землю.» , — писал В.И.Ленин

Империализм имеет 5 признаков:

1. концентрация производства и образование монополий,

2. финансовый капитал (т.е. слияние банковского капитала с промышленным) и финансовая олигархия,

3. вывоз капитала превалирует над вывозом товаров,

4. образование международных монополистических союзов капиталистов, поделивших между собой мир,

5. закончен территориальный раздел мира между крупнейшими капиталистическими державами.

Самый важный признак империализма — образование монополий и финансового капитала , которые в эту эпоху подчиняют своему влиянию все и вся.

Первый признак империализма – монополии:

Монополии — этообъединение отдельных капиталистических предприятий часто даже из разных отраслей промышленности или экономики в одно целое, в единое огромное предприятие.

Слово «монополия» имеет 2 значения:

1. Монополиями называют нескольких крупных игроков, господствующих на рынке, появившихся в результате конкуренции.

2. Монополией также называют политику этих объединений капиталистов. Например, «монопольные цены»,

Напомним, как образуются монополии (мы уже говорили на прошлом занятии): «концентрация, на известной ступени ее развития, сама собою подводит вплотную к монополии. Ибо нескольким десяткам гигантских предприятий легко прийти к соглашению между собою, а с другой стороны затруднение конкуренции, тенденция к монополии порождается именно крупным размером предприятий. Это превращение конкуренции в монополию представляет из себя одно из важнейших явлений — если не важнейшее — в экономике новейшего капитализма» (Ленин).

Образование монополий — это общий и основной закон современного капитализма

Пример: Началось развитие монополий с объединения металлургических заводов и каменноугольных шахт, где добывался уголь, без которого невозможно выплавка металла. Потом в эти объединения вошли еще и горнодобывающие предприятия, которые занимались добычей металлических руд.

Пример из реалий современной РФ – Дерипаска недавно объявил о покупке в собственность ТЭЦ, расположенной рядом с Богословским алюминиевым заводом. Напомним, что производство алюминия это очень энергоемкое производство. Теперь у Дерипаски будет собственное производство электроэнергии.

Для чего это делается? В чем выгода таких объединений?

Они дают более высокую и более устойчивую прибыль на вложенный капитал.

во-1-х, внутри объединенных предприятий исчезает торговля и сокращаются другие издержки производства; — фактически внутри монополий вводится план (!!!),

во-2-х, во время конкуренции и кризисов объединение предприятий позволяет всем им крепче стоять на ногах, чем при разрозненности в виде единоличных предприятий,

в-3-х, можно проводить лучше разделение труда и вводить различные технические усовершенствования.

Формы объединения предприятий могут быть разные – это может быть только договор о совместной деятельности или даже полное их объединение путем поглощения или слияния. Таков путь образования монополий.

В зависимости от вида объединения различают и разные виды монополий – картели, синдикаты, тресты, акционерные общества, транснациональные корпорации.

Пример: Процесс образования монополий в буржуазной России происходил в предыдущие два десятилетия прямо на наших глазах. Многие помнят, что еще не так давно, в 90-х гг. в большинстве отраслей промышленности РФ и народном хозяйстве существовало множество предприятий от мала до велика. В той же нефтяной отрасли, где крутятся колоссальные деньги, было море всяких посредников, торгующих различными объемами нефтепродуктов – от цистерны до сотен составов. Все они были уничтожены конкурентной борьбой. Хороший пример — дело ЮКОСа. Теперь в нефтяной отрасли, в том числе и в торговле сырьем и нефтепродуктами, осталось единичное число компаний. Их можно по пальцам пересчитать – Роснефть, Лукойл, ТНК-ВР и несколько других. Это и есть монополии, которые определяют полностью нефтяной рынок России.

Аналогично, газовый рынок РФ, где безраздельно царствует полу-государственный Газпром.

Еще один пример – торговля товарами народного потребления. Множество торговых точек – от киосков до крупных магазинов в 90-е и начале 2000-х помнят все. Теперь вместо тысяч мелких торговцев рынок ТНП четко взяли под свой контроль торговые сети, причем значительное число их иностранные – Ашан, Окей, Лента, Икея, Мега, Магнит, Пятерочка, Монетка и др.

С появление монополий принципиально меняется характер капитализма — из прогрессивного он становится регрессивным, реакционным. Монополии являются полными хозяевами на рынке и имеют самую широкую возможность навязывать покупателям свои цены. Конкуренция исчезает – ее заменяетполитика особого рода, когда господство на рынке одних требует подчинения от других (монопольная политика, или монополия).

«Отношения господства и связанного с ним насилия — вот что типично для «новейшей фазы в развитии капитализма», вот что с неизбежностью должно было проистечь и проистекло из образования всесильных экономических монополий.», — писал Ленин

Монополия, убивая конкуренцию, уничтожает и ту могучую движущую силу, которая заставляла капиталистов под страхом гибели их предприятий и в интересах победы над соперниками-конкурентами, все время развивать технику, проявлять изобретательность и предприимчивость и поднимать производительные силы.

В условиях монополии капиталисты достигают своей основной цели - увеличения прибыли и обогащения - не путем улучшения техники, а посредством повышения цен на свои товары, понижения заработной платы рабочим и усиленной эксплуатации отсталых стран — сырьевых колоний. Следствием такой политики неизбежно становится задержка и застой в развитии производительных сил. Усиливается неравномерность развития отраслей капиталистического хозяйства, ведущий к дисбалансу всей экономики страны и мира.

Монополии не только навязывают свои цены, они формируют спрос на рынке – заставляя покупать ненужное, или покупать чаще, чем это требовалось раньше. Резко падает качество товаров, товары с низким сроком эксплуатации заполоняют все рынки. В кризисы перепроизводства цены не снижаются, как раньше, а держатся на прежнем уровне — уничтожается лишний товар.

Ленин говорит: «Устранение кризисов монополиями есть сказка буржуазных экономистов, прикрашивающих капитализм во что бы то ни стало. Напротив, монополия, создающаяся в некоторых отраслях промышленности, усиливает и обостряет хаотичность, свойственную всему капиталистическому производству в целом. Несоответствие в развитии земледелия и промышленности, характерное для капитализма вообще, становится еще больше. Привилегированное положение, в котором оказывается наиболее монополизированная тяжелая индустрия приводит в остальных отраслях промышленности «к еще более острому отсутствию планомерности» … а следовательно, к небывалым кризисам, «А кризисы — всякого рода, экономические чаще всего, но не одни только экономические — в свою очередь в громадных размерах усиливают тенденцию к концентрации и к монополии.»

Получается замкнутый круг, из которого нет выхода. Капитализм с каждым днем приобретает еще более варварский и безумный характер.

Отсюда становится понятна вся тщетность попыток обуздать монополии – создать некие антимонопольные комитеты и тому подобные структуры, которые якобы призваны ограничивать безраздельное царство монополий на том или ином рынке. По самой сути капиталистической системы, находящейся в стадии империализма, сделать это не возможно, не разрушив капитализм. А потому все эти и им подобные антимонопольные службы не более чем фикция, видимость для наивных сограждан, которые, не понимая, как действуют законы рыночной экономики, верят в объективность и справедливость буржуазного государства. На самом же деле задача всех этих антимонопольных структур принципиально противоположная – используя силу буржуазного государства, отстаивать интересы наиболее крупных монополий, тех, которые тесно связаны с государством, уничтожая и притесняя в угоду им менее крупные, выдавливая последних с рынка.

Вот что пишет по этому поводу Ленин: «…хотя товарное производство по-прежнему «царит» и считается основой всего хозяйства, но на деле оно уже подорвано, и главные прибыли достаются «гениям» финансовых проделок. В основе этих проделок и мошенничеств лежит обобществление производства, но гигантский прогресс человечества, доработавшегося до этого обобществления, идет на пользу… спекулянтам.»

Вся эта картина отрыва финансового капитала от производства разворачивается самым наглядным образом прямо сейчас перед нашими глазами. Современная буржуазия даже выдумала термин «реальное производство», чтобы показать, что речь идет действительно о производстве, а не о финансовых спекуляциях. Тем самым она признала, что все эти финансовые игрища мировой буржуазии — финансовые рынки, финансовые инструменты, высасываемым из пальца ипотечные бумаги и пр. не имеют никакого отношения к настоящей экономике. Но ведь именно за счет этой виртуальной отрасли растет ныне ВВП всех развитых стран мира! Буржуи и олигархи всех мастей уже не желают ничего производить, не желают даже управлять своей собственностью – заводами, фабриками, корпорациями и пр. Они сплошь и рядом нанимают для управления своей собственностью топ-менеджмент, фактически устраняясь от процесса производства и тем самым становятся лишним звеном в экономике.

Все это вплотную подводит производительные силы к новому общественному строю, который со всей неизбежностью должен сменить капиталистическое мироустройство.

Вот что говорит об этом Ленин: «Это уже совсем не то, что старая свободная конкуренция раздробленных и не знающих ничего друг о друге хозяев, производящих для сбыта на неизвестном рынке. Концентрация дошла до того, что можно произвести приблизительный учет всем источникам сырых материалов в данной стране и даже во всем мире. Такой учет не только производится, но эти источники захватываются в одни руки гигантскими монополистическими союзами. Производится приблизительный учет размеров рынка, который «делят» между собою, по договорному соглашению, эти союзы. Монополизируются обученные рабочие силы, нанимаются лучшие инженеры, захватываются пути и средства сообщения. Капитализм в его империалистской стадии вплотную подводит к самому всестороннему обобществлению производства, он втаскивает, так сказать, капиталистов, вопреки их воли и сознания, в какой-то новый общественный порядок, переходный от полной свободы конкуренции к полному обобществлению.»

Империализм небывалым образом увеличивает разделение труда, т.е. делает труд ОБЩЕСТВЕННЫМ, когда продукт производства создается не одним, а тысячами и миллионами рабочих.

Пример: В производстве сотовых телефонов и компьютеров участвуют рабочие почти 50 стран мира! Совместный труд миллионов человек создает то, чем мы сегодня привыкли пользоваться, не задумываясь о том, как и кем это все производится.

Но вся проблема в том, что, как и прежде, как 100 и даже 200 лет назад, вся произведенная продукция принадлежит единицам – собственникам средств производства – заводов, фабрик, добывающих шахт и пр.

Возникает противоречие между общественным характером труда и частной формой присвоения , которое может быть устранено только революцией, задача которой уничтожить отжившие старые капиталистические отношения и заменить их новыми производственными отношениями, которые соответствуют существующему уровню производительным сил общества, — социалистическими отношениями.

Вторым важным признаком империализма является финансовый капитал , о котором выше упоминалось.

Финансовым капиталом называют слияние банковского капитала с промышленным. Банки, скромные посредники, задача которых была всего лишь проводить расчеты между промышленными предприятиями, вести их бухгалтерские дела, вдруг превращаются в главное звено всей капиталистической миросистемы, диктуя свою волю всем остальным ее участникам. Это один из основных процессов, характеризующих перерастание капитализма в империализм.

Вот как происходит этот процесс. «Крупные предприятия, банки в особенности, не только прямо поглощают мелкие, но и «присоединяют» их к себе, подчиняют их, включают в «свою» группу, в свой «концерн» — как гласит технический термин — посредством «участия» в их капитале, посредством скупки или обмена акций, системы долговых отношений и т. п.» (Ленин).

«…с концентрацией капитала и ростом оборотов банков изменяется коренным образом их значение. Из разрозненных капиталистов складывается один коллективный капиталист. Ведя текущий счет для нескольких капиталистов, банк исполняет как будто бы чисто техническую, исключительно подсобную операцию. А когда эта операция вырастает до гигантских размеров, то оказывается, что горстка монополистов подчиняет себе торгово-промышленные операции всего капиталистического общества, получая возможность — через банковые связи, через текущие счета и другие финансовые операции — сначала точно узнавать состояние дел у отдельных капиталистов, затем контролировать их, влиять на них посредством расширения или сужения, облегчения или затруднения кредита, и наконец всецело определять их судьбу, определять их доходность, лишать их капитала или давать возможность быстро и в громадных размерах увеличивать их капитал и т. п.» , — поясняет Ленин.

В деятельности банков просматривается зачаток процесса всеобщего учета и распределения средства производства, своего рода общественного планирования, о котором писал еще Маркс в «Капитале»: «Банки создают в общественном масштабе форму, но именно только форму, общего счетоводства и общего распределения средств производства». Банки осуществляют «общее счетоводство» всего класса капиталистов и даже не только капиталистов, ибо банки собирают, хотя бы на время, денежные доходы, и мелких хозяйчиков, и служащих, и даже самых низкооплачиваемых рабочих. Они не брезгуют никакими крохами, получая из копеек огромные миллионы и миллиарды, с помощью которых они наживают себе еще больший капитал. Банковские зарплатные карты, на которые, как мы помним, насильно переводили не так давно в России всех абсолютно, тому прекрасный пример.

И опять-таки, если по форме ведение учета и распределения средств производства становится общим, то по содержанию своему это распределение средств производства совсем не «общее», а частное, отражающее интересы крупного монополистического капитала, «действующего в таких условиях, когда масса населения живет впроголодь, когда все развитие земледелия безнадежно отстает от развития промышленности, а в промышленности «тяжелая индустрия» берет дань со всех остальных ее отраслей.» (Ленин).

Параллельно складывается тесный союз банков с крупнейшими предприятиями промышленности и торговли, слияние тех и других через взаимное владение акциями, через вступление директоров банков в члены наблюдательных советов (или правлений) торгово-промышленных предприятий и т.п. Этот союз еще более тесно сращивается с правительством, в результате чего возникает — ОЛИГАРХИЯ .

«Финансовый капитал, концентрированный в немногих руках и пользующийся фактической монополией, берет громадную и все возрастающую прибыль от учредительства, от выпуска фондовых бумаг, от государственных займов и т. п., закрепляя господство финансовой олигархии, облагая все общество данью монополистам.», — совершенно справедливо пишет Ленин, и заключает: «Капитализм, начавший свое развитие с мелкого ростовщического капитала, кончает свое развитие гигантским ростовщическим капиталом.»

Монополия, раз она уже сложилась, с абсолютной неизбежностью пронизывает все стороны общественной жизни капиталистической страны, независимо от ее политического устройства. Характер монополии таков, что ей довольно быстро становятся тесны рамки своей собственной страны, и она со своими экономическими интересами выходит на международную арену. В этом монополии активно помогает собственное государство, чья внешняя политика становится всего лишь отражением ее экономических интересов.

«Капитализму вообще свойственно отделение собственности на капитал от приложения капитала к производству, отделение денежного капитала от промышленного, или производительного, отделение рантье, живущего только доходом с денежного капитала, от предпринимателя и всех непосредственно участвующих в распоряжении капиталом лиц. Империализм или господство финансового капитала есть та высшая ступень капитализма, когда это отделение достигает громадных размеров. Преобладание финансового капитала над всеми остальными формами капитала означает господствующее положение рантье и финансовой олигархии, означает выделение немногих государств, обладающих финансовой «мощью», из всех остальных.» (Ленин).

Но бесконечно так продолжаться не может. Дефолт США неизбежен и скорее всего он произойдет на наших глазах (некоторые экономисты предполагают, что ближайшие 2 года). Для мировой экономики это будет означать глобальный экономический и финансовый кризис такой силы, который вполне будет способен вылиться в серию социальных революций во многих странах мира. Учитывая крайнюю слабость российской экономики, ее высокую зависимость от сырьевых отраслей, по России этот кризис может ударить в наибольшей степени. А значит, могут сложиться все условия для развития в нашей стране революционной ситуации. И к такому развитию событий мы, коммунисты, должны быть готовы.

Третий признак империализма — вывоз капитала

Что означает «вывоз капитала»? Как это явление проявляется и как возникает?

Растущему финансовому капиталу уже не хватает эксплуатации и грабежа внутри одного своего государства. Он скапливает такие огромные богатства, что их становится некуда девать в своей стране, в том смысле, что финансовый капитал не видит способов получения внутри страны достойных его внимания прибылей. А тратить накопленные средства на население, на трудящихся, на улучшение их материального положения, он, разумеется, не собирается. Подобное происходит не только на уровне отдельных компаний, но и целых стран. Монопольное положение немногих богатейших стран, как правило, тех, в которых капитализм появился раньше других и сумел достичь более высокого уровня развития, позволяет им накопить капитал в гигантских размерах. У них возникает громадный «избыток капитала» — и в виде товаров, и в виде денег. И этот капитал начинает вывозиться в другие страны.

1) Финансовый капитал нуждается во внешних рынках для сбыта все возрастающего количества различных товаров. Вывоз товаров (экспорт) становится настоятельной необходимостью для высокоразвитого капитализма.

2) По мере роста производства капитализму начинает недоставать сырья и топлива в собственной стране, и он вынужден искать его в других странах, особенно в странах отсталых (в колониях), где природные богатства имеются немалые, но слабо используются, т.е. развивается погоня за рынками не только сбыта, но и сырья.

3) В период финансового капитала избыток оказывается не только в товарах, но и в капиталах. Богатые капиталистические государства не в состоянии использовать внутри себя огромные капиталы, находящиеся в руках небольшого количества капиталистов, и потому начинается погоня и борьба за другие страны, куда можно вывезти избыточные капиталы, где можно их вложить в заводы, фабрики и пр. В отсталых и бедных странах капиталист получает большую прибыль на вложенный капитал, чем в государствах с развитой промышленностью. Объясняется это тем, что в отсталых странах (колониях) имеется много природных богатств, дешевое сырье под рукой, а главное — в изобилии имеется дешевая рабочая сила, которая и создает капиталистам прибавочную стоимость.

Вот что пишет по этому поводу В.И.Ленин: «Разумеется, если бы капитализм мог развить земледелие, которое теперь повсюду страшно отстало от промышленности, если бы он мог поднять жизненный уровень масс населения, которое повсюду остается, несмотря на головокружительный технический прогресс, полуголодным и нищенским, — тогда об избытке капитала не могло бы быть и речи. И такой «довод» сплошь да рядом выдвигается мелкобуржуазными критиками капитализма. Но тогда капитализм не был бы капитализмом, ибо и неравномерность развития и полуголодный уровень жизни масс есть коренные, неизбежные условия и предпосылки этого способа производства. Пока капитализм остается капитализмом, избыток капитала обращается не на повышение уровня жизни масс в данной стране, ибо это было бы понижением прибыли капиталистов, а на повышение прибыли путем вывоза капитала за границу, в отсталые страны. В этих отсталых странах прибыль обычно высока, ибо капиталов мало, цена земли сравнительно невелика, заработная плата низка, сырые материалы дешевы. Возможность вывоза капитала создается тем, что ряд отсталых стран втянут уже в оборот мирового капитализма, проведены или начаты главные линии железных дорог, обеспечены элементарные условия развития промышленности и т. д. Необходимость вывоза капитала создается тем, что в немногих странах капитализм «перезрел», и капиталу недостает (при условии неразвитости земледелия и нищеты масс) поприщ «прибыльного» помещения.»

Пример: Процесс вывоза капитала наиболее наглядно мы можем видеть на примере Китая и стран Юго-Восточной Азии. Мировой капитал наперегонки стремится вкладывать в эти страны деньги и главная причина этому – огромное количество дешевой рабочей силы, миллиарды людей, которых можно нещадно эксплуатировать. Заработная плата рабочих стран ЮВА порядка 35-50 долларов в месяц! Сравните ее со средней зарплатой европейского рабочего в 2000-3000 евро. Разница – в сотни раз! Именно поэтому производство в Европе и США сокращается, европейских рабочих миллионами выгоняют на улицу, а в странах ЮВА происходит самая настоящая индустриализация.

4) В отсталых странах рабочая сила некапризна, опыта классовой борьбы она не имеет — рабочих организаций нет или они очень слабы. А потому наживаться на ней можно сколько угодно, хищнически выжимая из нее все соки. К тому же деиндустриализация и перенос производств в другие страны это еще и хорошая узда для своих собственных рабочих, которые с ростом безработицы становятся более покорными.

Пример: Последний пункт отлично объясняеткорни миграции рабочей силы в России. Главная ее причина – ужасающая безработица в среднеазиатских республиках и погоня за прибылью российских буржуев. Не будет среднеазиатов, привезут китайцев или даже негров (подобные примеры в России уже имеются – недавний случай на Урале, о котором писали наши СМИ, когда местные предприниматели завезли африканцев). И предприятия у нас в России закрываются потому, что подобные предприятия нашим бизнесменам выгоднее иметь в странах ЮВА, чем в России, где на слишком малую зарплату просто не выживешь — холодно.

Финансовый капитал развитых капиталистических стран раскидывает свои сети на все страны мира. Большую роль играют при этом банки и их отделения, учреждаемые в колониях, которые постепенно подчиняют себе всю экономику колоний. В колониях начинает резко развиваться капитализм, но характер у него уже иной, совсем не такой, какой был у капитализма метрополий (стран капиталистического центра) на начальном этапе своего развития. Нет ни свободного рынка, ни конкуренции – их заменяют «связи» и договоренности с местным правительством. Империализм и здесь устанавливает свои законы. Частенько условием получения займа для колониальных стран ставится расходование части его на покупку товаров, произведенных страной-кредитором. «Вывоз капитала за границу становится средством поощрять вывоз товаров за границу.» (Ленин)

С ростом могущества финансового капитал мир оказывается поделенным между странами, вывозящими капитал.

Четвертый признак империализма — образование международных монополистических союзов капиталистов, поделивших между собой мир

Монополии, возникая, делят между собой внутренний рынок, захватывая производство данной страны в свое, более или менее полное, обладание. Точно также они действуют и на внешнем рынке – в колониальных странах, образуя тем самым всемирный рынок. И по мере того, как рос вывоз капитала, и расширялись заграничные и колониальные связи и «сферы влияния» крупнейших монополистических союзов, дело «естественно» подходило к всемирному соглашению между ними, к образованию международных монополий. Это — новая ступень всемирной концентрации капитала и производства, несравненно более высокая, чем предыдущие — сверхмонополии.

Происходит интернационализация капитала, т.е. в сверхмонополию входят предприятия и финансовые организации разных стран, и связать эту сверхмонополию с какой-либо одной страной мира уже невозможно. Мировой экономикой начинают управлять не столько развитые капиталистические страны, сколько сверхмонополии, а правительства разных стран всего лишь отражают экономические интересы этих сверхмонополий.

Результатом политики сверхмонополий является постоянный рост цен на все монопольные товары и полная зависимость всех стран мира от этих «королей экономики». Общественное производство благодаря сверхмонополиям, обобществляется теперь уже в мировом масштабе, а сам процесс производства внутри сверхмонополий становится не хаотичным, а упорядоченным, практически плановым. Но присвоение произведенного продукта, как и прежде, все еще остается частным. Противоречие между общественным характером труда и частной формой присвоения обостряется до предела, и теперь уже в рамках всего мира.

И если внутри сверхмонополий конкуренции не может быть и речи, то между сверхмонополиями она только усиливается, выходя за пределы отдельных государств на мировой уровень. Мировые ТНК яростно дерутся между собой на внешнем рынке. Они делят мир «по силе», т.е. пропорционально своему капиталу.

Пример: Если 100 лет назад, когда была написана работа «Империализм, как высшая стадия капитализма», это явление – сверхмонополия только проявилось в мировой экономике и политике, то ныне сверхмонополии определяют в мировой экономике все и вся.ТНК (транс-национальные корпорации) это и есть те самые сверхмонополии, о которых писал Ленин. Ныне они полностью поделили между собой всемирный рынок, в который вовлечены теперь уже практически все страны мира. Политика «глобализма», о которой так много говорят сегодня наши СМИ, есть не что иное, как политика ТНК на мировом рынке, который они полностью подчинили своим законам.

«ТНК обеспечивают более 50 % мирового промышленного производства. На долю ТНК приходится более 70 % мировой торговли. Очень большие ТНК имеют бюджет, превышающий бюджет некоторых стран. Из 100 наибольших экономик в мире, 52 - транснациональные корпорации, остальные - государства. Они оказывают большое влияние в регионах, так как имеют обширные финансовые средства, связи с общественностью, политическое лобби, контроль над промышленностью.» (Википедия)

Подготовлено КРД «Рабочий Путь», 2013 г.

My-article.net/get/%D0%BD%D0%B0%D1%83%D0%BA%D0%B0/%D0%B3%D0%B5%D0%BE%D0%B3%D1%80%D0%B0%D1%84%D0%B8%D1%8F/%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D1%8F/%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%B6%D0%BD%D0%B8%D0%B9-%D0%B8-%D1%81%D1%80%D0%B5%D0%B4%D0%BD%D0%B8%D0%B9-%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BA

Россия, вступившая на путь капиталистического развития позднее ведущих стран Запада, относилась ко "второму эшелону" капиталистических государств. Но за пореформенное сорокалетие, благодаря высоким темпам роста, прежде всего промышленности, она проделала путь, на который Западу потребовались века. Этому пособствовал ряд факторов и прежде всего возможность использовать опыт и помощь развитых капиталистических стран, а также экономическая политика правительства, направленная на форсированное развитие некоторых отраслей промышленности и железнодорожное строительство. В результате российский капитализм вступил в империалистическую стадию почти одновременно с передовыми странами Запада. Для него были характерны все основные черты, свойственные этой стадии, хотя имелись и свои особенности. В данном случае можно обратиться к характеристике основных черт монополистической стадии развития капитализма вообще и российского капитализма - в частности, предложенной В.И.Лениным, которая не потеряла своей актуальности на сегодняшний день. Развивая теорию марксизма об эволюции капиталистического способа производства и пролетарской революции Ленин создал учение об империализме как высшей стадии капитализма и кануне социалистической революции. Он назвал пять признаков империализма: 1) концентрация производства и капитала, создание монополий; 2) слияние банковского капитала с промышленным, образование финансовой олигархии; 3) вывоз товаров уступает место вывозу капиталов; 4) создаются международные союзы капиталистов, делящие мир между собой; 5) территориальный раздел мира (с точки зрения экономического влияния) закончен, начинается борьба за его перераздел. Однако позднее, обосновывая вывод о возможности победы в России пролетарской революции, Ленин пришел к выводу о том, что с наибольшей вероятностью может быть достигнута не в высокоразвитой, а в слабо развитой капиталистической стране - "слабом звене в цепи империализма", каковой, по его оценкам и была Россия: в частности концентрация производства еще не достигла необходимых размеров, были слабо развиты банковские и промышленные монополии, не имел существенного значения вывоз капитала, сохранялись феодальные пережитки в сельском хозяйстве.

Реформы с.Ю. Витте

В истории России конца XIX - начала XX вв. С.Ю. Витте занимает исключительно важное место. Глава Министерства путей сообщения, многолетний министр финансов, председатель Комитета министров, первый глава Совета министров, член Государственного Совета - служебные посты этого политического деятеля, который стал символом возможности и одновременно беспомощности государственной системы.

В 1892 г. Витте занял пост министра финансов. Важнейшей задачей Витте было поощрение развития отечественной промышленности. Он считал индустрию локомотивом народного хозяйства. В своей деятельности он опирался на концепцию Фридриха Листа - “теорию национальной экономии ”, суть которой заключалась в том, что “бедным странам” необходимо в целях экономической модернизации добиваться баланса импорта и экспорта с помощью таможенного покровительства .

Индустриализация требовала значительных капиталовложений из бюджета, что должно было обеспечить реализацию разработанной политики. Одним из направлений осуществленной им реформы было введение в 1894 г.государственной винной монополии , ставшей основной доходной статьей бюджета (365 млн. руб. в год). Были увеличены налоги , в первую очередь косвенные (они в 90-е годы выросли на 42,7 %). Был введен золотой стандарт, т.е. свободный размен рубля на золото.

Последнее позволило привлечь иностранный капитал в российскую экономику, т.к. иностранные инвеститоры могли теперь вывозить из России золотые рубли. Таможенный тариф ограждал отечественную промышленность от иностранной конкуренции, правительство поощряло частное предпринимательство. В годы экономического кризиса 1900 - 1903 гг. правительство щедро субсидировало и казенные, и частные предприятия. Получает распространение концессионная система , выдача казенных заказов предпринимателям на длительный срок по завышенным расценкам. Все это было хорошим стимулятором отечественной промышленности.

Однако процесс индустриализации в России шел противоречиво. Капиталистические методы хозяйствования (прибыль, себестоимость и т.д.) не коснулись государственного сектора экономики - крупнейшего в мире. Это были заводы оборонного значения. И это создавало определенный дисбаланс в капиталистическом развитии страны.

В своей реформаторской деятельности Витте пришлось испытывать сопротивление со стороны аристократии и высшего чиновничества, имевших большое влияние на царствующих особ. Наиболее активным противником Витте был министр внутренних дел В.К. Плеве . Его курс социальной политики - это противодействие реформам, отстаиваниеконсервативного принципа развития , сохраняющего неизменно привилегии дворянства на власть, а, следовательно, сохранение феодальных пережитков. Эта тенденция противоборства реформ и контрреформ на рубеже двух веков закончилась не в пользу Витте.

Изменения мировой экономической конъюнктуры на рубеже XIX - XX вв. привело к кризису отраслей, интенсивно развивавшихся в 90-е гг. - металлургии, машиностроения, нефте- и угледобывающей промышленности. Противники министра обвинили его в спаде российского производства, называли его политику авантюрной и губительной для России Недовольство политикой Витте привело к отставке в 1903 г.

На политическую арену он вернулся осенью 1905 г. в качестве главы Совета Министров. В августе 1905 г. ему удалось заключить Портсмутский мир с Японией, за этот дипломатический успех Николай II даровал ему титул графа. Российский реформатор вновь оказался востребованным в политической жизни страны.

30.

А. Международное положение России после Крымской войны (1856-1875) 1. В 1856 г. Россия потерпела тяжелое поражение в Крымской войне, ее междуна-родное положение ухудшилось. После вой¬ны Александр II начал проводить коренные реформы в стра¬не. Их успех в немалой степени зависел от внешней полити¬ки. Новым министром иностранных дел был назначен князь А. М. Горчаков, талантливый дипло-мат. Он вел осторожную политику, избегал вступать в военные союзы и конфликты. 2. Главными задачами внешней политики России в 60-70-е годы XIX в. были: > выход из международной изоляции; > восстановление статуса великой державы; > отмена унизительных статей Парижского договора (1856 г.); > закрепление границ с государствами в Средней Азии и на Дальнем Востоке. Эти задачи были решены во многом благодаря дипломати¬ческому таланту Горча-кова, его умению использовать проти¬воречия между европейскими державами, интуи-тивно опре¬делять недружественные шаги, направленные против России. 3. Русская дипломатия искала союзников в Европе, стараясь раз¬валить антирус-ский блок, в который входили Франция, Анг¬лия, Австрия. Воспользовавшись обостре-нием отношений между Францией и Австрией по итальянскому вопросу, Россия в 1859 г. подписала с Францией секретный протокол о сотруд¬ничестве. После Польского восстания в 1863 г. началось сбли¬жение России с Пруссией и Австрией, опасавшихся, что вос¬стание распространится и на их земли, населенные поляками. В 1871 г. Франция потерпела поражение в войне с Пруссией. Воспользовавшись моментом, Горчаков разослал всем странам, подписавшим Парижский договор, циркуляр, в котором объяв¬лял, что Россия отказывается выполнять некоторые статьи этого договора. Россия вновь получила право строить крепости на Черном море и иметь там военный флот. В 1873 г. возник так называемый «Союз трех императоров» - России, Австрии и Пруссии. Но противоречия между этими странами сохраня¬лись. Россия с тревогой следила за усилением военного могу¬щества воссоединенной Гер-мании, и поэтому «Союз трех им¬ператоров» был непрочен и недолговечен. Но он имел большое значение для России: означал выход ее из международной изоляции, восстановление ее влияния на европейскую по¬литику. В 60-х годах была за¬вершена Кавказская война (1864), горские народы во¬шли в состав России.Б. Присоединение Средней Азии и Казахстана к России 1. Территорию Средней Азии населяли многочисленные народы - узбеки, тад-жики, туркмены, киргизы, казахи, которые находились на сравнительно низкой ступени исторического развития, многие из них переходили от первобытнообщинного строя к феода¬лизму. Население занималось кочевым скотоводством, поли¬вным земледелием в оазисах и ремеслом. Во второй половине XIX в. самыми крупными государственными образованиями на территории Средней Азии были Кокандское, Бухарское и Хивинское ханства. Города Ташкент, Хива, Самарканд были крепостями, центрами ремесла и торговли. Через среднеази¬атские ханства издревле пролегали торговые пути из Европы и Ближнего Востока в Иран, Индию, истай. 2. Среднеазиатские ханства были объектом внешнеполитиче¬ского и торгового соперничества Англии и России. Для Рос¬сии этот регион представлял особый интерес. Эти государ¬ства были раздроблены, вели между собой частые войны, совершали набе-ги в пределы России, захватывая людей в раб¬ство. Развитие капитализма заставляло русских предприни¬мателей искать новые рынки сбыта и источники сырья. Через Сред-нюю Азию возможно было расширить и укрепить торго¬вые связи с Ираном, Афгани-станом, Индией, Китаем. На эти территории можно было переселять русских крестьян, что стало особенно актуально после реформы 1861 г. Надо было ограничить проникно-вение Англии в Среднюю Азию. 3. Российские военачальники умело использовали противоре¬чия между правите-лями ханств, и благодаря этому им удалось поочередно присоединить эти земли к Рос-сии. В 60-х годах возник конфликт с правителем Кокандского ханства, кото¬рый требо-вал вернуть Южный Казахстан и Северный Кавказ. В 1864 г. русские войска вступили на территорию Коканда, был взят Ташкент. В 1876 г. Кокандское ханство было упразд-нено, на территории от Аральского моря до озера Иссык-Куль была образована Фер-ганская область, которая вошла в состав Туркестанского генерал-губернаторства. В 70-х годах вассаль¬ную зависимость от России признали Хивинское ханство и Бухарский эмират, при этом сохранилась широкая внутрен¬няя автономия. В 80-х годах была при-соединена Туркмения. 4. Присоединение Средней Азии в целом было положительным явлением для ее народов. Прекратились кровавые феодаль¬ные междоусобицы, было ликвидировано рабство. Крестьяне осваивали более высокую технику земледелия. Русские уче¬ные от-крыли здесь залежи угля, нефти, меди, свинца; ста¬ли строиться заводы, усилился поток русских переселенцев. В 80-е годы была построена железная дорога от Красновод-скадо Самарканда, что в значительной мере способствовало экономической интеграции региона в состав России.В. Сибирь и Дальний Восток. Договоры с Китаем (1858 и 1860 гг.) 1. В XIX в. продолжалось освоение Дальнего Востока. В конце 50-х годов русское правительство получило новейшие карты района рек Амура и Уссури, встал вопрос об уточнении грани¬цы между Россией и Китаем. 2. В 1858 г. в городе Айтуне был подписан первый договор с Ки¬таем. По этому договору левый берег Амура отходил к России, правобережье - к Китаю, а Уссурий-ский край передавался в общее владение двумя сторонами. 3. В 1860 г. был заключен Пекинский трактат, по которому Ки¬тай отказывался от своих притязаний на Приамурье и При¬морье, Уссурийский край объявлялся русским владением, была установлена окончательная (поныне действующая) гра¬ница между Китаем и Россией. 4. В 1855 г. в японском городе Симода был заключен договор, по которому Ку-рильские острова, за исключением южной груп¬пы, признавались российскими, а остров Сахалин - совмес¬тным владением. По договору 1875 г. Курильские острова пе¬решли к Японии за ее отказ от притязаний на Сахалин. 5. В середине XIX в. был решен вопрос и о продаже США аме¬риканских владений России (Аляска и Алеутские острова). Содержать и защищать эти отдаленные территории станови¬лось все труднее. Позиции России на Тихом океане были сла¬бы, к тому же страна испытывала финансовые трудности. Желая заручиться поддержкой США против своего соперни¬ка Англии, Россия приняла решение уступить эти террито¬рии США. В 1867 г. Аляска была продана за незначительную сумму - 7,2 млн. долларов (14 млн. рублей). Г. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. 1. В середине 70-х годов обострились противоречия на Балка¬нах между Россией и Турцией, усилилось соперничество ев¬ропейских держав. 2. В 70-х годах на Балканах росло национально-освободитель¬ное движение наро-дов против турецкого ига. Произошли вос¬стания в Боснии, Герцеговине. Турецкое правительство не со¬гласилось провести реформы для балканских народов, предлагавшиеся Россией, Германией, Австрией и Венгрией. В 1876 г. в Болгарии вспыхнуло еще более мощное восстание, которое было подавлено с небывалой жестокостью: турки вы¬резали 30 тысяч человек. Сербия и Черногория объявили Тур-ции войну, но потерпели поражение. В России началось об¬щественное движение в защиту славян, формировались добровольческие отряды, собирались пожертвования. Алек¬сандр II внес 10 тысяч рублей в пользу восставших. 3. Сербский князь Милан обратился к русскому царю за помо¬щью. Александр II дипломатическим путем заставил Турцию пойти на уступки: турки были вынуждены заключить с Сер¬бией перемирие; Австро-Венгрия обязалась соблюдать ней¬тралитет. По настоянию России была созвана конференция в Константинополе, где европейские державы потребовали от Турции предоставить автономию Болгарии, Боснии и Гер-цеговине. Султан фактически не выполнил это требование. Весной 1877 г. в Лондоне была предпринята еще одна попыт¬ка мирным путем заставить Турцию провести ре-формы в хри¬стианских странах на Балканах. Турция отказалась. 4. После отклонения Лондонского протокола 12 апреля 1877 г. Россия объявила Турции войну, к ней присоединилась Румы¬ния. Русская армия на Балканах насчитыва-ла 185 тысяч человек против 160-тысячной турецкой армии. В июне 1877 г. рус¬ские войска форсировали Дунай, вошли в Северную Болгарию; к ним присоединились ру-мынский корпус и 70 тысяч болгар¬ских ополченцев. 5. Наступление русских войск на центральном направлении (го¬род Тырново и Шипкинский перевал) шло успешно. Генерал И. В. Гурко занял Тырново, Шипкинский перевал, откуда че¬рез Балканский хребет открывался путь в Южную Болгарию другие русские части захватили город Стара-Загора и крепость Никополь. Но внезапно турецкие войска Сулеймана-паши были переброшены на Шипку с целью вернуть этот стратеги¬чески важный район. Началось знаменитое сражение на Шипке. Оборону Шипки возглавил генерал Н. Г. Столетов. Натиск турок был очень сильным. Приходилось отбивать по 14 атак в день. На четвертый день шипкинские позиции оста¬лись в руках русских, но путь на юг был закрыт. 6. Неудачно развертывались действия русских под Плевной в Северной Болгарии. Из-за грубых ошибок русского ко¬мандования три штурма Плевны, оборону которой возглав¬лял талантливый турецкий генерал Осман-паша, были не¬удачны, погибло 32 тысячи русских солдат. Лишь отряд генерала Н. Г. Столетова сумел прорвать турецкие укрепле¬ния, но и он в конце концов отступил. Только 28 ноября 1877 г. после длительной осады турецкий гарнизон капиту¬лировал. 7. После этого в ходе войны наступил перелом. Русское коман¬дование решило идти через Балканы. Главные силы во главе с генералом Гурко в конце декабря вступили в Софию. От¬ряд генерала М. Ф. Скобелева у военного лагеря Шейново окружил 20-тысячную турецкую группировку и после кро¬вопролитных боев одержал победу. Против Турции вновь вы¬ступили Сербия и Черногория, началась война всех балкан¬ских народов против турков. В январе 1878 г. русская армия под командованием генерала Скобелева вышла к Мрамор¬ному морю, Гурко захватил Андрианополь, был занят при¬город Стамбула - Сан-Стефано. Но император запретил брать турецкую столицу, так как боялся международных ос¬ложнений. 8. Над Турцией возникла угроза полного разгрома. Это напуга¬ло Англию, которая ввела в Мраморное море свой флот, а Ав¬стро-Венгрия начала создавать антирусскую коалицию. Рус¬ский император предложил турецкому султану перемирие которое было принято. В феврале 1878 г. в Сан-Стефано был подписан предварительный мирный договор между Россией и Турцией. Турция признала независимость Черногории, Сер¬бии, Румынии, после 500-летнего турецкого ига создавалось новое государство - автономное княжество Болгария. Рос¬сии возвратили часть Бессарабии, к ней отходили крепости в Закавказье - Ардаган, Каре, Батум, Баязет. Турция упла¬чивала 310 млн. рублей контрибуции, обещала улучшить по-ложение христиан в империи. Договор усиливал русское вли¬яние на Балканах. 9. Но Англия и Австро-Венгрия отказались подписать условия Сан-Стефанского договора. По их настоянию летом 1878 г. состоялся Берлинский конгресс с участием шести держав под председательством канцлера Бисмарка с целью пересмотра условий Сан-Стефанского договора. Горчаков был вынужден пойти на уступки. Территория Болгарии была сокращена и разделена на 2 части, ее южная часть, а также Македония от¬ходили под власть Турции. Значительно урезаны территории Сербии и Черногории. Австро-Венгрия оккупировала на не¬определенный срок Боснию и Герцеговину, а Анг-лия оккупи¬ровала Кипр. 10. Безусловно, решения Берлинского конгресса нанесли тяже¬лый удар русской дипломатии. А зависть и мелкие расчеты западных держав продлили турецкое иго в балканских стра¬нах. Но в целом Русско-турецкая война привела к позитив¬ным резуль-татам: некоторые страны получили независимость, было подорвано господство Турции на Балканах. Победа в войне продемонстрировала эффективность проведен¬ной в стране военной реформы, способствовала росту ав¬торитета России в славянском мире.

Русско-японская война (1904 - 1905 гг.)

В конце XIX в. Дальний Восток стал местом притяжения интересов всех великих держав. Япония претендовала на ведущую роль в Тихоокеанском регионе. Россия тоже рассчитывала на зоны влияния.

Еще раньше царское правительство вынудило Китай передать России Ляодунский полуостров с крепостью Порт-Артур . Россия добилась права строить железные дороги на китайской территории. Была построена железная дорога в Северной Маньчжурии - Китайская Восточная железная дорога (КВЖД ), и введены русские войска для ее защиты. Северная Маньчжурия подверглась военной оккупации со стороны царской России.

В ходе реализации задач на востоке Россия столкнулась не только с Японией, но и с Великобританией, Францией, Германией. Все же непосредственной силой, открыто выступившей против России на востоке, была Япония.

Русско-японские переговоры 1903 г. о судьбах Маньчжурии и Кореи зашли в тупик. Русско-японская война началась в январе 1904 г ., когда Япония неожиданно напала на русскую крепость Порт-Артур .

В феврале - апреле 1904 г. Ляодунском полуострове и в Южной Маньчжурии высадились японские войска, которые после ряда успешных операций отрезали Порт-Артур от основных русских сил.

Жители и гарнизон города Порт-Артур 11 месяцев героически обороняли крепость. Япония потеряла здесь только убитыми и ранеными свыше 110 тыс. человек, а также большое число военных кораблей. Но в декабре 1904 г. командующий гарнизоном крепости генерал Стессель приказал сдать Порт-Артур японцам.

После капитуляции Порт-Артура в феврале 1905 г. было проиграно под командованием генерала Куропаткина сражение подМукденом , а в мае у острова Цусима последовал разгром японцами второй русской тихоокеанской эскадры. Эти поражения означали, что война окончательно проиграна. Царское правительство вынуждено было 5 сентября 1905 г. в американском городке Портсмут заключить с победителем позорный мир. Япония захватила Корею и Маньчжурию, южную часть Сахалина, Порт-Артур.

Влияние России на Дальнем Востоке в результате этой войны было подорвано. Эта война послужила мощным катализатором роста оппозиционных настроений в стране.

Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 - июнь 1916 Ленин Владимир Ильич

VII. Империализм, как особая стадия капитализма

Мы должны теперь попытаться подвести известные итоги, свести вместе сказанное выше об империализме. Империализм вырос как развитие и прямое продолжение основных свойств капитализма вообще. Но капитализм стал капиталистическим империализмом лишь на определенной, очень высокой ступени своего развития, когда некоторые основные свойства капитализма стали превращаться в свою противоположность, когда по всей линии сложились и обнаружились черты переходной эпохи от капитализма к более высокому общественно-экономическому укладу. Экономически основное в этом процессе есть смена капиталистической свободной конкуренции капиталистическими монополиями. Свободная конкуренция есть основное свойство капитализма и товарного производства вообще; монополия есть прямая противоположность свободной конкуренции, но эта последняя на наших глазах стала превращаться в монополию, создавая крупное производство, вытесняя мелкое, заменяя крупное крупнейшим, доводя концентрацию производства и капитала до того, что из нее вырастала и вырастает монополия: картели, синдикаты, тресты, сливающийся с ними капитал какого-нибудь десятка ворочающих миллиардами банков. И в то же время монополии, вырастая из свободной конкуренции, не устраняют ее, а существуют над ней и рядом с ней, порождая этим ряд особенно острых и крутых противоречий, трений, конфликтов. Монополия есть переход от капитализма к более высокому строю.

Если бы необходимо было дать как можно более короткое определение империализма, то следовало бы сказать, что империализм есть монополистическая стадия капитализма. Такое определение включало бы самое главное, ибо, с одной стороны, финансовый капитал есть банковый капитал монополистически немногих крупнейших банков, слившийся с капиталом монополистических союзов промышленников; а с другой стороны, раздел мира есть переход от колониальной политики, беспрепятственно расширяемой на незахваченные ни одной капиталистической державой области, к колониальной политике монопольного обладания территорией земли, поделенной до конца.

Но слишком короткие определения хотя и удобны, ибо подытоживают главное, – все же недостаточны, раз из них надо особо выводить весьма существенные черты того явления, которое надо определить. Поэтому, не забывая условного и относительного значения всех определений вообще, которые никогда не могут охватить всесторонних связей явления в его полном развитии, следует дать такое определение империализма, которое бы включало следующие пять основных его признаков: 1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банкового капитала с промышленным и создание, на базе этого «финансового капитала», финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами. Империализм есть капитализм на той стадии развития, когда сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами.

Мы увидим еще ниже, как можно и должно иначе определить империализм, если иметь в виду не только основные чисто экономические понятия (которыми ограничивается приведенное определение), а историческое место данной стадии капитализма по отношению к капитализму вообще или отношение империализма и двух основных направлений в рабочем движении. Сейчас же надо отметить, что, понимаемый в указанном смысле, империализм представляет из себя, несомненно, особую стадию развития капитализма. Чтобы дать читателю возможно более обоснованное представление об империализме, мы намеренно старались приводить как можно больше отзывов буржуазных экономистов, вынужденных признавать особенно бесспорно установленные факты новейшей экономики капитализма. С той же целью приводились подробные статистические данные, позволяющие видеть, до какой именно степени вырос банковый капитал и т. д., в чем именно выразился переход количества в качество, переход развитого капитализма в империализм. Нечего и говорить, конечно, что все грани в природе и обществе условны и подвижны, что было бы нелепо спорить, например, о том, к какому году или десятилетию относится «окончательное» установление империализма.

Но спорить об определении империализма приходится прежде всего с главным марксистским теоретиком эпохи так называемого Второго Интернационала, т. е. 25-летия 1889–1914 годов, К. Каутским. Против основных идей, выраженных в данном нами определении империализма, Каутский выступил вполне решительно и в 1915 и даже еще в ноябре 1914 года, заявляя, что под империализмом надо понимать не «фазу» или ступень хозяйства, а политику, именно определенную политику, «предпочитаемую» финансовым капиталом, что империализм нельзя «отождествлять» с «современным капитализмом», что если понимать под империализмом «все явления современного капитализма», – картели, протекционизм, господство финансистов, колониальную политику – то тогда вопрос о необходимости империализма для капитализма сведется к «самой плоской тавтологии», ибо тогда, «естественно, империализм есть жизненная необходимость для капитализма» и т. д. Мысль Каутского мы выразим всего точнее, если приведем данное им определение империализма, направленное прямо против существа излагаемых нами идей (ибо возражения из лагеря немецких марксистов, проводивших подобные идеи в течение целого ряда лет, давно известны Каутскому, как возражения определенного течения в марксизме).

Определение Каутского гласит:

«Империализм есть продукт высокоразвитого промышленного капитализма. Он состоит в стремлении каждой промышленной капиталистической нации присоединять к себе или подчинять все большие аграрные (курсив Каутского) области, без отношения к тому, какими нациями они населены».

Это определение ровнехонько никуда не годится, ибо оно односторонне, т. е. произвольно, выделяет один только национальный вопрос (хотя и в высшей степени важный как сам по себе, так и в его отношении к империализму), произвольно и неверно связывая его только с промышленным капиталом в аннектирующие другие нации странах, столь же произвольно и неверно выдвигая аннексию аграрных областей.

Империализм есть стремление к аннексиям – вот к чему сводится политическая часть определения Каутского. Она верна, но крайне неполна, ибо политически империализм есть вообще стремление к насилию я к реакции. Нас занимает здесь, однако, экономическая сторона дела, которую внес в свое определение сам Каутский. Неверности в определении Каутского бьют в лицо. Для империализма характерен как раз не промышленный, а финансовый капитал. Не случайность, что во Франции как раз особо быстрое развитие финансового капитала, при ослаблении промышленного, вызвало с 80-х годов прошлого века крайнее обострение аннексионистской (колониальной) политики. Для империализма характерно как раз стремление к аннектированию не только аграрных областей, а даже самых промышленных (германские аппетиты насчет Бельгии, французские насчет Лотарингии), ибо, во-1-х, законченный раздел земли вынуждает, при переделе, протягивать руку ко всяким землям; во-2-х, для империализма существенно соревнование нескольких крупных держав в стремлении к гегемонии, т. е. к захвату земель не столько прямо для себя, сколько для ослабления противника и подрыва его гегемонии (Германии Бельгия особенно важна, как опорный пункт против Англии; Англии Багдад, как опорный пункт против Германии и т. д.).

Каутский ссылается в особенности – и неоднократно – на англичан, установивших будто бы чисто политическое значение слова империализм в его, Каутского, смысле. Берем англичанина Гобсона и читаем в его сочинении «Империализм», вышедшем в 1902 году:

«Новый империализм отличается от старого, во-первых, тем, что он на место стремлений одной растущей империи ставит теорию и практику соревнующих империй, каждая из которых руководится одинаковыми вожделениями к политическому расширению и к коммерческой выгоде; во-вторых, господством над торговыми интересами интересов финансовых или относящихся к помещению капитала».

Мы видим, что Каутский абсолютно неправ фактически в своей ссылке на англичан вообще (он мог бы сослаться разве на вульгарных английских империалистов или прямых апологетов империализма). Мы видим, что Каутский, претендуя, что он продолжает защищать марксизм, на деле делает шаг назад по сравнению с социал-либералом Гобсоном, который правильнее учитывает две «исторически-конкретные» (Каутский как раз издевается своим определением над исторической конкретностью!) особенности современного империализма: 1) конкуренцию нескольких империализмов и 2) преобладание финансиста над торговцем. А если речь идет главным образом о том, чтобы промышленная страна аннектировала аграрную, то этим выдвигается главенствующая роль торговца.

Определение Каутского не только неверное и не марксистское. Оно служит основой целой системы взглядов, разрывающих по всей линии и с марксистской теорией и с марксистской практикой, о чем еще пойдет речь ниже. Совершенно несерьезен тот спор о словах, который поднят Каутским: назвать ли новейшую ступень капитализма империализмом или ступенью финансового капитала. Называйте, как хотите; это безразлично. Суть дела в том, что Каутский отрывает политику империализма от его экономики, толкуя об аннексиях, как «предпочитаемой» финансовым капиталом политике, и противопоставляя ей другую возможную будто бы буржуазную политику на той же базе финансового капитала. Выходит, что монополии в экономике совместимы с немонополистическим, ненасильственным, незахватным образом действий в политике. Выходит, что территориальный раздел земли, завершенный как раз в эпоху финансового капитала и составляющий основу своеобразия теперешних форм соревнования между крупнейшими капиталистическими государствами, совместим с неимпериалистской политикой. Получается затушевывание, притупление самых коренных противоречий новейшей ступени капитализма вместо раскрытия глубины их, получается буржуазный реформизм вместо марксизма.

Каутский спорит с немецким апологетом империализма и аннексий, Куновым, который рассуждает аляповато и цинично: империализм есть современный капитализм; развитие капитализма неизбежно и прогрессивно; значит, империализм прогрессивен; значит, надо раболепствовать перед империализмом и славословить! Нечто вроде той карикатуры, которую рисовали народники против русских марксистов в 1894–1895 годах: дескать, если марксисты считают капитализм в России неизбежным и прогрессивным, то они должны открыть кабак и заняться насаждением капитализма. Каутский возражает Кунову: нет, империализм не есть современный капитализм, а лишь одна из форм политики современного капитализма, и мы можем и должны бороться с этой политикой, бороться с империализмом, с аннексиями и т. д.

Возражение кажется вполне благовидным, а на деле оно равняется более тонкой, более прикрытой (и потому более опасной) проповеди примирения с империализмом, ибо «борьба» с политикой трестов и банков, не затрагивающая основ экономики трестов и банков, сводится к буржуазному реформизму и пацифизму, к добреньким и невинным благопожеланиям. Отговориться от существующих противоречий, забыть самые важные из них, вместо вскрытия всей глубины противоречий – вот теория Каутского, не имеющая ничего общего с марксизмом. И понятно, что такая «теория» служит только к защите идеи единства с Куновыми!

«С чисто экономической точки зрения, – пишет Каутский, – не невозможно, что капитализм переживет еще одну новую фазу, перенесение политики картелей на внешнюю политику, фазу ультраимпериализма», т. е. сверхимпериализма, объединения империализмов всего мира, а не борьбы их, фазу прекращения войн при капитализме, фазу «общей эксплуатации мира интернационально-объединенным финансовым капиталом».

На этой «теории ультраимпериализма» нам придется остановиться ниже, чтобы подробно показать, до какой степени она разрывает решительно и бесповоротно с марксизмом. Здесь же нам надо, сообразно общему плану настоящего очерка, взглянуть на точные экономические данные, относящиеся к этому вопросу. «С чисто экономической точки зрения» возможен «ультраимпериализм» или это ультрапустяки?

Если понимать под чисто экономической точкой зрения «чистую» абстракцию, тогда все, что можно сказать, сведется к положению: развитие идет к монополиям, следовательно, к одной всемирной монополии, к одному всемирному тресту. Это бесспорно, но это и совершенно бессодержательно, вроде указания, что «развитие идет» к производству предметов питания в лабораториях. В этом смысле «теория» ультраимпериализма такой же вздор, каким была бы «теория ультраземледелия».

Если же говорить о «чисто экономических» условиях эпохи финансового капитала, как об исторически-конкретной эпохе, относящейся к началу XX века, то лучшим ответом на мертвые абстракции «ультраимпериализма» (служащие исключительно реакционнейшей цели: отвлечению внимания от глубины наличных противоречий) является противопоставление им конкретно-экономической действительности современного всемирного хозяйства. Бессодержательнейшие разговоры Каутского об ультраимпериализме поощряют, между прочим, ту глубоко ошибочную и льющую воду на мельницу апологетов империализма мысль, будто господство финансового капитала ослабляет неравномерности и противоречия внутри всемирного хозяйства, тогда как на деле оно усиливает их{149}.

Р. Кальвер в своей небольшой книжке «Введение в всемирное хозяйство» сделал попытку свести главнейшие чисто экономические данные, позволяющие конкретно представить взаимоотношения внутри всемирного хозяйства на рубеже XIX и XX веков. Он делит весь мир на 5 «главных хозяйственных областей»: 1) среднеевропейская (вся Европа кроме России и Англии); 2) британская; 3) российская; 4) восточно-азиатская и 5) американская, включая колонии в «области» тех государств, которым они принадлежат, и «оставляя в стороне» немногие, нераспределенные по областям, страны, например, Персию, Афганистан, Аравию в Азии, Марокко и Абиссинию в Африке и т. п.

Вот, в сокращенном виде, приводимые им экономические данные об этих областях:

*В скобках площадь и население колоний.

Мы видим три области с высоко развитым капитализмом (сильное развитие и путей сообщения и торговли и промышленности): среднеевропейскую, британскую и американскую. Среди них три господствующие над миром государства: Германия, Англия, Соединенные Штаты. Империалистское соревнование между ними и борьба крайне обострены тем, что Германия имеет ничтожную область и мало колоний; создание «средней Европы» еще в будущем, и рождается она в отчаянной борьбе. Пока – признак всей Европы политическая раздробленность. В британской и американской областях очень высока, наоборот, политическая концентрация, но громадное несоответствие между необъятными колониями первой и ничтожными – второй. А в колониях капитализм только начинает развиваться. Борьба за южную Америку все обостряется.

Две области – слабого развития капитализма, российская и восточноазиатская. В первой крайне слабая плотность населения, во второй – крайне высокая; в первой политическая концентрация велика, во второй отсутствует. Китай только еще начали делить, и борьба за него между Японией, Соединенными Штатами и т. д. обостряется все сильнее.

Сопоставьте с этой действительностью, – с гигантским разнообразием экономических и политических условий, с крайним несоответствием в быстроте роста разных стран и пр., с бешеной борьбой между империалистическими государствами – глупенькую побасенку Каутского о «мирном» ультраимпериализме. Разве это не реакционная попытка запуганного мещанина спрятаться от грозной действительности? Разве интернациональные картели, которые кажутся Каутскому зародышами «ультраимпериализма» (как производство таблеток в лаборатории «можно» объявить зародышем ультраземледелия), не показывают нам примера раздела и передела мира, перехода от мирного раздела к немирному и обратно? Разве американский и прочий финансовый капитал, мирно деливший весь мир, при участии Германии, скажем, в международном рельсовом синдикате или в международном тресте торгового судоходства, не переделяет теперь мир на основе новых отношений силы, изменяющихся совсем немирным путем?

Финансовый капитал и тресты не ослабляют, а усиливают различия между быстротой роста разных частей всемирного хозяйства. А раз соотношения силы изменились, то в чем может заключаться, при капитализме, разрешение противоречия кроме как в силе? Чрезвычайно точные данные о различной быстроте роста капитализма и финансового капитала во всем всемирном хозяйстве мы имеем в статистике железных дорог. За последние десятилетия империалистского развития длина железных дорог изменилась так:

Быстрее всего развитие железных дорог шло, следовательно, в колониях и в самостоятельных (и полусамостоятельных) государствах Азии и Америки. Известно, что финансовый капитал 4–5 крупнейших капиталистических государств царит и правит здесь всецело. Двести тысяч километров новых железных дорог в колониях и в других странах Азии и Америки, это значит свыше 40 миллиардов марок нового помещения капитала на особо выгодных условиях, с особыми гарантиями доходности, с прибыльными заказами для сталелитейных заводов и пр. и т. д.

Быстрее всего растет капитализм в колониях и в заокеанских странах. Среди них появляются новые империалистские державы (Япония). Борьба всемирных империализмов обостряется. Растет дань, которую берет финансовый капитал с особенно прибыльных колониальных и заокеанских предприятий. При разделе этой «добычи» исключительно высокая доля попадает в руки стран, не всегда занимающих первое место по быстроте развития производительных сил. В крупнейших державах, взятых вместе с их колониями, длина железных дорог составляла:

Итак, около 80 % всего количества железных дорог сконцентрировано в 5 крупнейших державах. Но концентрация собственности на эти дороги, концентрация финансового капитала еще неизмеримо более значительна, ибо английским и французским, например, миллионерам принадлежит громадная масса акций и облигаций американских, русских и других железных дорог.

Благодаря своим колониям Англия увеличила «свою» железнодорожную сеть на 100 тысяч километров, вчетверо больше, чем Германия. Между тем общеизвестно, что развитие производительных сил Германии за это время, и особенно развитие каменноугольного и железоделательного производства, шло несравненно быстрее, чем в Англии, не говоря уже о Франции и России. В 1892 году Германия производила 4,9 миллиона тонн чугуна, против 6,8 в Англии; а в 1912 году уже 17,6 против 9,0, т. е. гигантский перевес над Англией! Спрашивается, на почве капитализма какое могло быть иное средство, кроме войны, для устранения несоответствия между развитием производительных сил и накоплением капитала, с одной стороны, – разделом колоний и «сфер влияния» для финансового капитала, с другой?