• Постройки
• Отделка
• Кладка
• Раствор
• Расчет

Экономические реформы в России (1990-е годы). Экономические реформы в России (1990-е годы) Экономические положения в 90 году

Ладыгина Анастасия Олеговна

факультет экономики Южный федеральный университет Ростов-на-Дону, Российская Федерация

Аннотация: С середины 80-х и до 90-х годов в России происходило накопление новых теневых норм и теневых организаций, создавались условия для теневой экономической деятельности. Во второй половине девяностых произошла институционализация теневой экономики. В статье рассматриваются причины возникновения данного явления в рассматриваемом периоде.

Ключевые слова: теневая экономика, переходный период, институт, государство

Transformation of the shadow economy in Russia in the 90’s

Ladygina Anastasia Olegovna

the Faculty of Economics, Southern Federal University, Rostov-on-Don, Russian Federation

Abstract: Since the mid 80’s to the 90’s in Russia the accumulation of new shadow norms and shadow organizations, the conditions for informal economic activities have been created. In the second half of the nineties institutionalization of the shadow economy occurred. The author demonstrates causes of this phenomenon in the reporting period.

Keywords: shadow economy, transitional period, institute, polity

Обзор теневой экономики в плановом хозяйстве показывает, что предпосылки для ее рассвета сложились еще к началу семидесятых. В нее входили люди, занимавшиеся хозяйственной деятельностью с использованием государственной собственности. С криминальными субъектами у них были особые отношения, очерченные на переломе шестидесятых определенными рамками. Государственная система торговли была насквозь пронизана системой теневой экономики. Это была начальная стадия зарождения и распространения данного феномена, в которой отсутствовали институты теневой экономической деятельности.

Время шло. В стране происходило накопление новых теневых норм и теневых организаций, создавались наилучшие условия для теневой деятельности. В 90-е годы фундаментальные ценностные ориентации населения существенно деформировались, теневой образ жизни стал для значительной его части привычным явлением, а авторитет государственной власти в глазах общества упал. Немалое количество людей вступило на преступный путь .

К середине 90-х годов прошлого столетия масштаб рассматриваемого феномена достиг 41,6% от валового внутреннего продукта страны . По сравнению с другими постсоциалистическими странами этот показатель невелик. Но в то же время следует упомянуть о том, что к данному периоду доля теневой экономики в некоторых странах заметно снизилась, чего нельзя сказать о нашей стране.

Данные таблицы 1 показывают оценку динамики масштабов теневой экономики в странах с переходной экономикой в 1989, 1992 и 1995 годах. По ним, в свою очередь, видно, что к середине девяностых доля теневой экономики России также как и стран Центральной и Восточной Европы и бывшего Советского Союза возросла.

Таблица 1 - Масштабы теневой экономики в постсоциалистических странах по методике Д. Кауфмана - А. Калиберды, в % от ВВП

О том, что во второй половине девяностых годов теневая активность стала превращаться в особый социальный институт, свидетельствуют данные, показывающие долю теневой экономики в производстве ВВП, которая в 1996 году достигла 46%, а в 1997 и 1998 годах, по разным оценкам, объем теневой экономики составлял от 50 до 70% ВВП России .

На рост теневого сектора в России в рассматриваемый период влияние оказали различные факторы. Но хотелось бы особо выделить явные просчеты и ошибки в проведении государственными органами экономических преобразований.

Во-первых, государственные структуры в то время потеряли способность не только к стратегическому, но и к оперативному управлению экономикой. Сложившийся вакуум управления заполнился мафиозно-теневыми связями и отношениями, нравами и обычаями дикого капитализма, для которого характерны обогащение за счет спекулятивных операций, обмана и вымогательства, широкое распространение личностных, клановых отношений, смыкающихся с мафиозными структурами, и так далее.

Во-вторых, в ходе реализации модели экономического реформирования, включающей в себя массовую приватизацию, стремительную либерализацию цен, разовое «открытие» экономики внешнему миру, рестриктивную денежно-кредитную политику, жесткий налоговый прессинг на производство, сложился дестимулирующий механизм легальной экономической деятельности, который вытесняет ее в тень и по сей день.

Наконец, при попустительстве государства в России сформировалась социальная структура, обладающая высоким теневым потенциалом. Большая доля населения, относимого к категории бедных, безработные и фиктивно занятые, социальное дно, беженцы из горячих точек бывшего СССР, демобилизованные из армии и находящиеся в состоянии поствоенного шока представляют собой питательную среду для теневой экономики.

Как само государство, так и его органы стали активными участниками теневых операций. Его представители наживались на приватизации, распродавали природные ресурсы, строили финансовые пирамиды, провоцировали финансовые кризисы .

Также необходимо обратить внимание на такие причины бурного расцвета теневой экономики в 90-е годы, как:

а) экономические:

Катастрофическое разрушение всей системы народного хозяйства в связи с ликвидацией СССР. К ним относятся: разрыв кооперационных связей, бартер, затоваривание и дефицит, неплатежи, а также массовые хищения;

Обнищание большинства населения на фоне баснословного неправедного обогащения группы лиц из окружения президента Ельцина;

Развал финансовой системы страны, а именно: запредельный дефицит бюджета, гиперинфляция, переход в расчетах на наличные деньги, в том числе в иностранной валюте, и денежные суррогаты, пирамида государственных заимствований и так далее;

Ликвидация государственной системы экономического и финансового администрирования и контроля;

Установление запредельного (до 50% ВВП) налогового бремени;

б) правовые:

Возникновение правового вакуума, то есть ошибочного введение в правоприменительную практику принципа «разрешено все, что не запрещено законом» в условиях, когда старые законы уже не работали, а новых еще не существовало;

Формирование в экономике значительного криминального сектора;

Разрушение правоохранительной системы постоянными реорганизациями;

Коррупционное использование законодательных, исполнительных, а также правоохранительных органов в интересах теневой экономики;

Формирование у граждан правового нигилизма;

в) общественно-политические:

Разрушение идеологических основ общественной жизни, то есть была вытеснена вся система государственной идеологии;

На данном этапе полностью сложилась расстановка сил. Все основные участки рынка были четко поделены и контролировались какой-либо из олигархических финансово-промышленных групп вместе с покровительствующими им коррумпированными чиновниками. Остальные же преступные «конкуренты» изгонялись из занимаемых ими экономических ниш.

На рубеже веков организованная экономическая преступность в России перестала быть уголовной и через олигархические финансово-промышленные группы стала преобладающим образом чиновничьей и правительственной. Уголовные элементы постепенно все более утрачивали свое могущество .

Таким образом, рассматриваемый период представляет собой этап становления и прочного укрепления теневой экономической деятельности в России. Существует немало причин для этого. И их необходимо знать для понимания того, как возник данный феномен и каким способом его можно вытеснить из социально-экономической системы нашей страны.

Список литературы:

1. Тарасов М. Усиление роли государства по ограничению теневой экономики в России // Проблемы теории и практики управления: Международный журнал. М.: 2002. № 2
2. Буров В.Ю. Определение масштабов теневой экономики // Вестник-экономист. 2012. № 4
3. Латов Ю.В. Экономика вне закона: очерки по теории и истории теневой экономики. М., 2001
4. Гамза В. А. Теневая экономика и коррупция: как разорвать замкнутый круг? // Следователь. Федеральное издание. 2007. № 11
5. Лунев В.В. Преступность и теневая экономика. 2005. № 1
6. Герасин А.Н. Теневые процессы в экономике современной России. М., 2006

МОСКВА, 26 дек - РИА Новости. Экономические реформы, прошедшие в России 20 лет назад и известные как "шоковая терапия", были неизбежны, но смягчить их негативные последствия для граждан было вполне реально, считают опрошенные агентством "Прайм" непосредственные участники тех событий.

По их мнению, повторение сценариев 1990-х годов в сегодняшней российской экономике невозможно, поскольку она перешла на рыночные рельсы, сформированы финансовые институты, экспорт ресурсов приносит значительный доход. Вместе с тем эксперты подчеркивают необходимость борьбы с коррупцией и избавления от нефтяной зависимости, дабы полностью исключить подобные варианты.

Драматическая либеризация

В январе 1992 года в России фактически началась либерализация цен на товары и услуги - они были освобождены от практиковавшегося в советскую эпоху госрегулирования. Поначалу был установлен лимит наценок, однако позже его отменили. При этом контроль государства за ценами на ряд социально значимых товаров и услуг (молоко, хлеб, ЖКУ и т.п.) в той или иной мере сохраняется до сих пор.

Либерализация цен стала одним из важнейших звеньев на пути перехода России от плановой экономики к рыночной. Однако она не была согласована с монетарной политикой, в результате большинство предприятий осталось без оборотных средств.

Центробанк вынужден был включить печатный станок, что разогнало инфляцию до невиданных прежде величин - несколько тысяч процентов в год. Это привело к обесцениванию заработной платы и доходов населения, нерегулярным выплатам зарплаты, стремительному обнищанию граждан.

Как следствие, гиперинфляция вызвала падение спроса, что усугубило экономический спад, а также реальное сжатие денежной массы, на которую легла дополнительная нагрузка по обслуживанию появившихся в результате первой волны приватизации акций и облигаций. Кроме того, обесценились советские сбережения, которые не были индексированы.

Накануне 20-летней годовщины тех драматических событий агентство "Прайм" обратилось к экономистам, занимавшим в 90-е годы ведущие посты в экономических ведомствах, и попросило рассказать, что стало предпосылкой реформ и можно ли было минимизировать потери для экономики и общества.

Как все начиналось

Краткий обзор причин экономической ситуации, сложившейся к приходу команды реформаторов во главе с Егором Гайдаром, следует начать со Сталина, считает президент Российской финансовой корпорации, первый министр экономики РФ Андрей Нечаев.

"Он провел безумную и кровавую коллективизацию, фактически сломав хребет сельскому хозяйству в аграрной стране, его сподвижники это продолжили. В результате страна оказалась неспособной себя кормить. Максимальный импорт зерна составлял 43 миллиона тонн в год, и все снабжение жителей крупных городов продукцией животноводства базировалось на импортных кормах", - напоминает Нечаев.

"Платить же за импорт было нечем - единственной востребованной коммерческой продукцией СССР была нефть. Цены на нее в 1986 году упали, 2-3 года пытались выживать за счет иностранных кредитов под реформы Горбачева. В итоге внешний долг страны за короткий промежуток времени превысил 120 миллиардов долларов, хотя еще в начале 80-х годов Советский Союз практически не имел внешних долгов. Через пять лет - в 1991 году - СССР не стало" - констатирует он.

Научный руководитель ГУ-ВШЭ, экс-министр экономики РФ Евгений Ясин согласен с мыслью, что эксперимент с плановой экономикой не удался - социалистическая система вчистую проиграла капиталистической. "Проиграла не Россия, а те, кто ставил этот эксперимент. Стало ясно, что надо переходить на западную модель, наиболее успешным образцом которой казалась тогда Япония", - вспоминает он.

По словам Ясина, либерализация и приватизация были неизбежны, и нужно было провести их максимально быстро, поскольку было ясно, что реформы однозначно будут болезненными. Лишь затем можно было начинать институциональное строительство. "В других странах были аналогичные диспропорции, но не с такими тяжкими последствиями, как у нас", - добавил он.

Китайский сценарий не прошел

Критики реформ утверждают, что, напротив, либерализации должна была предшествовать приватизация, а той - институциональные реформы, создание жизнеспособного частного сектора. Говорят и о "китайском пути", когда отчасти сохраняется плановая экономика.

"О китайском варианте с медленным внедрением рыночных отношений под жестким госконтролем в России образца 1991 года не было и не могло быть речи", - уверен Нечаев.

"Если бы поздней осенью 1991 и в январе 1992 года в высоко монополизированной советской экономике мы занялись бы поэтапным созданием рыночных институтов, развивающих конкуренцию, Россия реально могла не пережить зиму 1992 года", - считает он.

По его словам, и латиноамериканский путь с построением госкапитализма не приводит к долговременному успеху и сулит колоссальные риски, чему примером служит дефолт Аргентины.

Тогдашнему президенту России Борису Ельцину предлагалась и другая альтернатива - насильственное изъятие зерна у крестьян, комиссары на заводах, тотальная карточная система. К счастью, он на это не пошел, вспоминает первый министр экономики РФ.

Модель мягкого, плавного перехода на рыночные рельсы можно было реализовать, но не в России начала 90-х, когда советская система полностью рухнула, уверен председатель совета директоров МДМ Банка, бывший замглавы Минфина и первый зампред ЦБ РФ Олег Вьюгин. "Органы власти СССР уже бездействовали, а новые начинали с нуля и не функционировали в должной мере", - пояснил он.

Среди главных издержек приватизации тех лет Вьюгин назвал принцип "кто первый подошел, тот и собственник". Проблема в том, что правила игры были нечеткими и не исполнялись.

"Была приватизация справедливой? Абсолютно нет. Можно ли было найти альтернативу и отложить этот процесс? Увы, тоже нет", - рассуждает Нечаев. По его словам, в стране уже шел захват госсобственности, и надо было попытаться хоть как-то ввести этот процесс в легитимные рамки.

Неизбежность шоков

В целом эксперты уверены, что обойтись без тех реформ было невозможно - в противном случае Россию ждали бы другие, может быть, еще худшие испытания.

Любое сокращение экономической активности - а оно в начале 90-х было налицо - приводит к тому, что бремя инфляции и безработицы ложится на менее защищенные слои населения, рассуждает Вьюгин. Вопрос, можно ли было этого избежать, он называет риторическим. "В то время и в тех условиях ничего другого не оставалось, и ничего другого никто не предложил", - констатирует он.

"Не будь тех реформ - мы бы просто не дожили до нынешнего кризиса, на фоне всеобщего развала советской системы случились бы другие, возможно, еще более тяжкие потрясения", - рассуждает, в свою очередь, Ясин.

Возможно, что-то можно было сделать менее болезненно, где-то растянуть сроки, но принципиально провести эти реформы так, чтобы всем было хорошо, не получилось бы никак, полагает он. "Вспоминаю - Гайдар тогда говорил, что делать то, что мы делаем, надо либо при кровавой диктатуре, либо при харизматичном лидере. Первого у нас, к счастью, не было, а со вторым повезло - у нас был Ельцин с его харизмой, которой он в итоге и пожертвовал", - сказал Ясин.

"Можно ли было что-то сделать иначе? Конечно, да. Наверное, можно было ввести не НДС, а налог с продаж. Чубайс считает своей серьезной ошибкой развитие так называемых чековых приватизационных фондов. Но мне кажется, концептуальных ошибок мы не сделали, а в нюансах не ошибается только тот, кто ничего не делает. В те страшно тяжелые месяцы Гайдар спас страну и действительно дал основы новой рыночной экономики", - заключил Нечаев.

Нынешние экономические власти России придерживаются сходного мнения. "Я считаю, выхода не было. Только этим путем можно было решить ситуацию с продовольствием. За этим потащилось все остальное. Мы по-другому не сумели бы сделать ничего. Революционные решения приносят результат за счет какого-то первичного обнищания сограждан. Нет других вариантов", - полагает замглавы Минфина Сергей Сторчак.

Решение невозможно было растянуть во времени, уверен он. "Оставить цены контролируемыми по отдельным социально-значимым товарам? Вы посмотрите, эти решения точечные нигде не работают. Сколько помощи тот же Египет получил со своим контролем над ценами? Надежда на то, что путем контролирования цен можно обеспечить социальную стабильность - да, при жизни, может быть, одного политика, может, двух. Потом все возвращается на круги своя", - отметил Сторчак. Для роста экономики необходим рост производства, но при контроле за ценами обеспечивать достойный прирост мощностей вряд ли удастся, добавил он.

Повторения не ожидается

По мнению опрошенных экономистов, те реформы, несмотря на их тяжесть, принесли свои плоды. "Экономический рост, который мы наблюдали с начала 2000-х годов и до кризиса, можно использовать как аргумент, что либерализация дала свои плоды. Благодаря комплексу реформ за короткий период времени огромная страна перешла от диктата государства к рыночной экономике, фактически без участия внешнего капитала, обойдясь своими силами", - говорит Вьюгин.

Ясин тоже в целом оценивает реформы начала 90-х как успешные. "Сейчас мы тоже переживаем непростые времена, однако ни о чем подобном и речи быть не может", - отметил он.

В целом эксперты уверены, что повторение ситуации начала 90-х с тотальным дефицитом и гиперинфляцией в нынешней российской экономике невозможно.

Гиперинфляция 90-х была вызвана развалом системы прежней власти, напомнил Вьюгин. Сейчас это вряд ли возможно, институты рыночной экономики и регуляторы сформированы и крепко стоят на ногах. "Конечно, все рукотворно, но вряд ли руководство страны и действующая экономическая система дадут сбой", - считает он.

Другое дело - определенный скачок инфляции. Он возможен, если внешние шоки негативно скажутся на российской экономике, - например, цены на нефть рухнут, тогда придется сокращать бюджетные обязательства и брать в долг на внешних рынках, что при нынешней конъюнктуре весьма затратно и проблематично, полагает Вьюгин.

"Тогда сложилась абсолютно уникальная ситуация, несравнимая по масштабам ни с какими кризисами, падением нефти, распадом еврозоны и прочими бедствиями, которых мы боимся, - вспоминает Ясин. - Сейчас мы живем в рыночной экономике, экспортируем энергоресурсы, у нас работают финансовые институты. Бесспорно, та инфляция, что мы наблюдаем, тоже высока для нашей экономики - надо порядка 2-3% в год, тогда возможна активизация роста. Но никаких сотен и тысяч процентов в год не будет".

Нечаев, со своей стороны, считает, что в нынешней России сохраняются многие риски позднего СССР, включая зависимость от экспорта сырья и "ужасающий уровень коррупции". "Мы по-прежнему сидим на тех же двух трубах, просто нефть стоит не 17 долларов, а 100-120, и можно немножко по-другому себя вести", - констатировал он.

Федеральное агентство по образованию Российской Федерации
Южно-Уральский государственный университет
Заочный инженерно-экономический факультет
Кафедра «Экономика организации и инвестиции»

Реферат
по дисциплине «Экономическая история»
на тему: «Российская экономика в 90-е годы.»

Выполнил: ст. группы ЗИЭФ-182В
специальность 080100
Абрамушкин Е.О.
Проверил: Андреева О.М.

Челябинск
2011
Содержание.
Введение………………………………………………………… …………….3
1. История «реформ» 90-х годов…………………………………………….4
2. Причины и последствия социально-политического кризиса в России...9
3. Политические причины экономического кризиса в России. ………….15
4. Финансовый кризис России и экономический рост ………………... …34
5. Заключение…………………………………………………… …………..42
Список используемой литературы. ………………………………………..46

Введение
Нынешнее столетие ознаменовалось двумя великими экономическими экспериментами. Исход первого, социалистического эксперимента, начавшегося в наиболее крайней форме в России в 1917 г., сегодня ясен. Вторым экспериментом является возврат социалистических стран к принципам рыночной экономики. С начала реформ в бывших социалистических странах прошло десять лет. Какие же уроки можно извлечь из их опыта? Провалы реформ в России и во многих республиках бывшего Советского Союза (БСС) обусловлены не тем, что плохо осуществлялась в общем-то здравая политика. Причины неудач гораздо глубже, они коренятся в непонимании реформаторами самих основ рыночной экономики и процесса институциональных реформ. Модели реформ, опирающиеся на общепринятые положения неоклассической теории, скорее всего, недооценивают роль информационных проблем, в том числе проблем корпоративного управления, социального и организационного капитала, а также институциональной и правовой инфраструктуры, необходимой для эффективного функционирования рыночной экономики. Недооценивают данные модели и важность открытия новых предприятий и связанные с этим трудности. Например, обещания провести быстрые экономические преобразования и создать "народный капитализм", основанный на ваучерной приватизации и системе инвестиционных фондов, оказались иллюзорными. Альтернативная стратегия децентрализации с передачей прав принятия решений на уровень, на котором заинтересованные лица могут защищать собственные интересы даже при отсутствии полноценной правовой инфраструктуры (а ее создание требует длительного времени), при таких обстоятельствах может оказаться более эффективной.
Рассмотрим подробнее наиболее трудный этап Российской экономики в 90-е годы.
1. История «реформ» 90-х годов.
Первые ошибки были допущены почти сразу же после начала трансформации. В 1992 г. в азарте построения рыночной экономики большинство цен были моментально либерализованы, что привело к инфляции, уничтожившей сбережения и сделавшей макроэкономическую стабилизацию первоочередной задачей программы реформ. Все осознавали, что в условиях гиперинфляции (двузначных темпов инфляции в месяц) будет очень сложно достичь успеха в осуществлении трансформации. Таким образом, первый раунд шоковой терапии моментальная либерализация цен повлек за собой второй раунд: обуздание инфляции. Это подразумевало ужесточение монетарной политики, то есть повышение процентных ставок.
Несмотря на то, что в большинстве своем цены были полностью свободными, цены на некоторые из наиболее важных товаров, такие как природные ресурсы, поддерживались на низком уровне. В условиях недавно провозглашенной «рыночной экономики» это было откровенным приглашением: если вы можете купить, скажем, нефть и перепродать ее на Западе, вы сможете заработать миллионы или даже миллиарды долларов. Так люди и поступали. Вместо зарабатывания денег путем создания новых предприятий они обогащались на новой форме старого предпринимательства использовании ошибочной государственной политики. И именно подобное поведение, ориентированное на «поиск ренты», послужит аргументом для реформаторов, которые утверждали, что проблема заключалась не в том, что реформы проводились слишком быстро, а в том, что они проводились слишком медленно. Если бы только все цены были либерализованы сразу же! Этот аргумент во многом справедлив, однако для оправдания радикальных реформ он не подходит. Политические процессы никогда не обеспечивают технократам полной свободы действий по вполне убедительной причине: как мы видели, технократы зачастую упускают из виду важные экономические, социальные и политические аспекты. Реформа, даже в условиях эффективно функционирующей политической и экономической системы, всегда является «грязной» работой. Даже если был смысл в проведении моментальной либерализации, возникал вполне разумный вопрос, каким образом следовало ее осуществлять в отсутствие возможности быстро либерализовать цены в некоторых важных секторах экономики, например цены на электроэнергию.
Либерализация и стабилизация были двумя столпами стратегии радикальных реформ. Третьим столпом была быстрая приватизация. Но первые два столпа встали препятствием на пути третьего. Высокая инфляция с самого начала уничтожила сбережения большинства россиян, так что в стране не было достаточного количества людей, которые располагали деньгами для покупки приватизированных предприятий. Даже если они могли позволить себе покупку предприятий, было бы очень сложно их модернизировать, учитывая высокие процентные ставки и отсутствие финансовых институтов, обеспечивающих предложение капитала.
Предполагалось, что приватизация будет первым шагом в процессе реструктуризации экономики. Должна была измениться не только форма собственности, но и методы управления; предприятия должны были переориентироваться с производства того, что им говорили производить, на производство того, что необходимо потребителям. Такая реструктуризация, безусловно, потребовала бы новых инвестиций и, во многих случаях, увольнения работников. Увольнение работников способствует повышению общей эффективности, конечно же, только в том случае, если в результате работники переходят с низкоэффективных предприятий на высокоэффективные. К сожалению, подобная конструктивная реструктуризация произошла в очень незначительной степени, отчасти вследствие того, что стратегия реформ поставила практически непреодолимые препятствия на ее пути.
Стратегия радикальных реформ оказалась неэффективной: после 1989 г. ВВП России ежегодно падал. То, что рассматривалось как краткосрочная трансформационная рецессия, обернулось десятилетним или даже более продолжительным спадом. Казалось, что нижняя точка спада не будет достигнута никогда. Развал падение ВВП был в России большим, чем после Второй мировой войны. В период 1940-1946 гг. объемы промышленного производства в Советском Союзе упали на 24%. В период 1990-1999 гг. объемы промышленного производства в России сократились почти на 60% даже больше, чем ВВП (54%). Те, кто знаком с историей предыдущего переходного процесса, направленного на построение коммунизма в период российской революции, могут провести определенные аналогии между тем социально-экономическим шоком и процессом трансформации после 1989 г.: поголовье скота в сельском хозяйстве сократилось наполовину, инвестиции в производство снизились практически до нуля. России удалось привлечь определенные иностранные инвестиции в добычу природных ресурсов; но опыт Африки давно показал, что если установить цены на природные ресурсы на достаточно низком уровне, то привлечь иностранные инвестиции в их добычу будет несложно.
Программа стабилизации, либерализации и приватизации, конечно же, не была программой достижения экономического роста. Ее целью было создание предпосылок для роста. Вместо этого она создала предпосылки для спада. Происходило не только сокращение инвестиций, но и износ капитала сбережения были обесценены инфляцией, поступления от приватизации или иностранные кредиты большей частью подверглись расхищению. Приватизация, сопровождавшаяся открытием рынков капитала, привела не к созданию богатства, а к выводу активов. Это было полностью закономерно. Естественно, что олигарх, который уже смог использовать свое политическое влияние для получения активов, стоящих миллиарды долларов, заплатив за них лишь небольшие деньги, захочет вывести свои деньги из страны. Хранение денег в России означало их инвестирование в страну, находящуюся в состоянии глубокой депрессии, и риск не только получения низкой прибыли, но и конфискации активов новым правительством, которое рано или поздно выскажет вполне обоснованные сомнения в «легитимности» процесса приватизации. Любой, кто проявил достаточно сообразительности, чтобы выйти победителем в приватизационной гонке, проявит достаточную сообразительность, чтобы вложить свои деньги в быстро растущий рынок ценных бумаг в США или перевести их в безопасное место на засекреченные счета в оффшорных банках. Для этого не надо было даже рисковать и уезжать из страны, и поэтому неудивительно, что миллиарды долларов «утекли» за рубеж.
Международный валютный фонд по-прежнему обещал, что восстановление экономики не за горами. К 1997 г. у него было основание для оптимизма. Когда за период с 1990 г. объемы производства уже сократились на 41%, насколько еще они могли упасть? Кроме того, страна выполняла многое из того, на чем акцентировал внимание МВФ. Она провела либерализацию, хотя и неполную, осуществила стабилизацию, хотя и не до конца (темпы инфляции были существенно сокращены), и провела приватизацию. Но, безусловно, несложно быстро провести приватизацию, если никто не уделяет должного внимания тому, каким образом это делать: по сути, правительство отказывалось от ценной государственной собственности и передавало ее в чужие руки. В действительности это может принести правительству существенную выгоду, если выплата «благодарности» осуществляется наличными или путем финансирования политических кампаний (или обоими способами).
Но первые признаки восстановления экономики, наметившиеся в 1997 г., быстро исчезли. Фактически решающую роль сыграли ошибки МВФ, допущенные в другой, отдаленной части мира. В 1998 г. дали о себе знать последствия кризиса в Восточной Азии. Кризис вызвал осторожное отношение к инвестициям в развивающиеся рынки, и инвесторы требовали в качестве компенсации более высокой доходности при предоставлении кредитов этим странам. Отражением падения ВВП и инвестиций стало плачевное состояние государственных финансов: российское правительство осуществляло значительные заимствования. Несмотря на то что сбалансировать бюджет достаточно трудно, правительство, принуждаемое Соединенными Штатами, Всемирным банком и Международным валютным фондом к быстрой приватизации, за бесценок продало государственные активы и сделало это до того, как была создана эффективная налоговая система. Государство породило могущественный класс олигархов и бизнесменов, которые заплатили в виде налогов лишь небольшую часть того, что находилось в их собственности, намного меньше того, что им пришлось бы заплатить в любой другой стране.
Таким образом, во время кризиса в Восточной Азии Россия оказалась в странной ситуации. Страна располагала огромными запасами природных ресурсов, но ее правительство было бедным. Государство фактически отказывалось от ценных государственных активов, несмотря на свою неспособность обеспечить выплату пенсий пожилым людям и социальных пособий малообеспеченным слоям населения. Правительство занимало миллиарды долларов у МВФ, все больше погрязая в долгах, в то время как олигархи, получившие такой щедрый дар от государства, выводили миллиарды долларов из страны. Международный валютный фонд побуждал правительство к либерализации операций по капитальному счету, обеспечивающей свободное перемещение капиталов. Предполагалось, что подобная политика сделает страну более привлекательной для иностранных инвесторов; но в действительности она превратилась в дорогу с односторонним движением, облегчив вывод денег из страны.

2. Причины и последствия социально- политического кризиса в России.
Кризис в России начался не 17 августа 1998 г., как это принято утверждать, а гораздо раньше - в начале 1992 г., когда в России стали осуществляться "реформы", проводившиеся командой Е. Т. Гайдара и А.Б.Чубайса, а затем правительством В.С. Черномырдина под Политическим прикрытием и покровительством президента РФ Б.Н.Ельцина.Кризис развивался по нарастающей степени напряженности и разрушительности, охватил политическую, экономическую, социальную, национальную, моральную, духовную и другие сферы, т. е. приобрел всеобщий, системный характер. Кризис резко обострил доставшиеся России в наследство от Советского Союза противоречия ее социально-политического развития. С одной стороны, это были первоначально противоречия между сторонниками и противниками проводимых в РФреформ, которые затем трансформировались в противоречия в лагере самих реформаторов и в правящих структурах в связи с характером и темпами реформ, борьбой за места в структурах власти и в окружении президента.
С другой стороны, это были противоречия в лагере оппозиции по поводу методов борьбы против нынешнего режима и дележа будущего "государственного пирога", который оппозиция рассчитывала получить в случае прихода к власти. Постоянно обострялись противоречия между законодательной, исполнительной и фактически еще не родившейся новой судебной властью, между центром и регионами.
И наконец, углублялось главное противоречие - между управляющими и управляемыми, между властью и народом, который все больше понимал, что никакой демократии в нынешней России нет, а существует, как и раньше, господство номенклатуры, чиновничества только под "демократической вывеской". Люди, называвшие себя демократами, пришедшие к власти на волне социально-экономического и общественно-политического кризиса в советском обществе, широкого недовольства прежним режимом, не оправдали возлагавшихся на них ожиданий, скомпрометировали себя амбициозностью, некомпетентностью, коррупцией, воровством, наглой демонстрацией своего личного благополучия и преуспевания на фоне бедствий и нищеты народа, невыполнением данных ему обещаний.
Казавшийся на первый взгляд единым лагерь демократов после августовских событий 1991 г. раскололся. Одна его часть была изгнана из властных структур, куда она первоначально входила. Другая - либо стала критиками режима, либо вообще отстранилась от политики, а третья - вошла в состав той самой номенклатуры, которая ныне правит страной и пополняет свои ряды как в центре, так и на местах за счет "старой советской номенклатуры", ее "второго эшелона". На ноябрь 1997 г. в окружении Б. Н. Ельцина было 79% бывших представителей советской партийно-хозяйственной номенклатуры, в правительстве - 75%, в Федеральном собрании - 60%, в регионах - 83%.
Российская номенклатура оказалась неспособной разрешить противоречия социально-политического развития России, предотвратить конфронтацию в обществе, подрывающую его стабильность, ослабляющую и дискредитирующую государство, создающую угрозу распада России, дальнейшего обострения социальной и национальной напряженности, гражданской войны в стране. Более того, на наш взгляд, подобная губительная для страны антинациональная политика во многом проводилась сознательно. Кризисные явления в российском обществе вызывались не только объективными причинами, но и провоцировались непродуманными, ошибочными, а зачастую и преступными действиями властей, которые не имели ничего общего с национально-государственными интересами России и ее народа.
В качестве иллюстрации достаточно указать на то, что одной из причин подписания Беловежских соглашений, которые привели к прекращению существования Советского Союза, стало стремление Б.Н.Ельцина к абсолютной власти, а для этого нужно было устранить с политической сцены его главного соперника в лице президента СССР М. С. Горбачева. Тем же стремлением к абсолютной власти во многом объясняется и осуществленный по приказу Б. Н. Ельцина разгон и расстрел российского парламента в октябре 1993 года. Стремлением укрепить президентскую власть и создать образ "сильного" правителя, пресекающего всякие попытки ее ослабления и покушения на территориальную целостность России, явилось решение Б. Н. Ельцина о начале войны в Чечне, которая стала одновременно и национальной трагедией, и национальным позором России.
О том, что российские власти, проводя свою социально-экономическую политику, совершенно не принимали во внимание интересы народа и страны, свидетельствует начало гайдаровской "шоковой терапии", катастрофический обвал рубля в 1992 г., когда население лишилось практически всех своих сбережений, накопленных долгим и тяжелым трудом. Новыми ударами по населению страны стал "черный вторник" в октябре 1994 г., очередной обвал рубля в августе 1995 г. и, наконец, обвал пирамиды ГКО и финансовое банкротство государства 17 августа-1998 г. События 17 августа стали пиком социально-политического кризиса в России, вскрытием того "нарыва", который в экономике и общественно-политической жизни страны был создан деятельностью ее властей за предшествующие 7 лет.
По мнению сотрудников центра политических технологий РФ, в августе-сентябре 1998 г. политическому режиму, созданному. Б. Н. Ельциным, был нанесен самый мощный удар за всю историю его существования, после которого под вопросом оказалась сама возможность его выживания. Каковы же причины того катастрофического положения, в котором в настоящее время оказалась на, того кризиса, который создал реальную угрозу самому существованию российского общества и государства? Что касается экономических причин кризиса, то здесь прежде всего надо отметить глубокое несоответствие историческим, политическим, экономическим и социально-психологическим условиям России той программы реформ, которая была навязана режиму Б. Н. Ельцина извне, со стороны МВФ и стоящих за ним Соединенных Штатов. Это сейчас признают и те, при чьем участии осуществлялись российские "реформы". Так, бывший советник правительства России, директор Института международного развития при Гарвардском университете (Кембридж - Массачусетс) Д. Сакс в интервью газете "Новые Известия" (7 октября 1998 г.) заявил, что "именно МВФ виновен во многих бедах России. Эта организация, которая давно уже нуждается в глубоких реформах, а в конечном счете и в роспуске...давала безусловно плохие и крайне неудачные советы вашему правительству и финансистам, как решать проблемы экономики. МВФ стал по существу посредником между западным миром и Россией, при этом сама эта организация упрямо, не обращая внимания на других, проводила ошибочную политику по вливанию миллиардов в Россию (но не в ее экономику), которые благополучно тут же разворовывались вашей верхушкой и "друзьями правительства". Трансформация государственной экономики и государственной собственности в России пошла по пути реформ, ориентированных на рентную прибыль (спекулятивный капитал), полную либерализацию цен, свободную игру рыночных сил в финансовой сфере при упразднении регулирующей роли государства в сфере экономики. На вооружение была взята монетаристская модель реформ, так называемая "шоковая" терапия", которая после большевистской индустриализации и коллективизации стала очередным бессовестным и жестоким актом насилия над российским обществом. Общество же не сумело своевременно распознать ущербный для страны характер навязанных извне реформ и не нашло в себе разума и сил, чтобы успешно противодействовать их осуществлению, что, как уже отмечалось, привело к катастрофическим последствиям для страны и ее народа. Обвальный отпуск цен, введение внутренней конвертируемости рубля, неограниченная либерализация рынка способствовали тому, что население и предприятия лишились 99% своих сбережений и накоплений. Была разрушена покупательная способность российского рынка, без чего не может развиваться производство. Страна оказалась на пороге гиперинфляции. Рубль в интересах наживы российских и зарубежных спекулянтов был искусственно обесценен более чем в 6000 раз. Население было посажено на нищенскую зарплату, началось его массовое обнищание. Если в 1990 г. в СССР было, по подсчетам зарубежных наблюдателей, 1,5% бедных, то в 1993 г. ниже прожиточного минимума жила треть населения России. Произошло неслыханное обеднение государства. Из-за развала производства и низкого сбора налогов оно оказалось не в состоянии платить заработную плату бюджетникам, составляющим большинство занятого на производстве населения России.
Другой причиной кризиса стала чубайсовская "ваучерная приватизация" - величайший в истории обман народа и небывалое ограбление страны. Приватизация превратилась в раздачу государственной собственности за Мизерную цену узкой группе лиц и нанесла огромный ущерб производству, ибо новые собственники меньше всего думали о его развитии и эффективности. На начало конфискационной либерализации цен в 1992 г. сбережения населения и накопления предприятий оценивались. Примерно в 1 трлн. рублей при тогдашней стоимости всех Основных фондов в стране около 2 трлн. рублей. Имевшихся у населения и предприятий средств было вполне достаточно, чтобы проводить демократическую приватизацию с целью создания "среднего класса" и класса мелких производителей в интересах производства и благосостояния народа. Но эти средства были умышленно экспроприированы посредством обвальной либерализации цен, чтобы расчистить путь для концентрации собственности в руках финансовой олигархии - опоры авторитарного режима Ельцина и проводника американских интересов в России. Мафиозно-спекулятивный олигархический капитал разорил страну, подорвал производство как основной источник поступления налогов и силы государства. Как отмечал российский экономист В. Квинт, семь лет своего правления Б. Н. Ельцин и его окружение являлись не гарантами конституции и рыночных демократических реформ, а легальным прикрытием клептократии, разграбившей страну и вывезшей за рубеж сотни миллиардов долларов.
Еще одной причиной кризиса стала опора в проведении реформ не на собственные силы, ибо промышленный, сельскохозяйственный, научно-технический, оборонный потенциал был подорван, а на иностранные кредиты, импорт продовольствия и товаров народного; потребления. Эффективность расчета на иностранные кредиты и импорт была весьма сомнительна, ибо кредиты разворовывались, а импорт подрывал собственное производство. Произошла "долларизация" экономики, что подрывало авторитет и устойчивость национальной валюты. По данным Института экономики РАН, объем наличных долларов у населения в сентябре 1998 г. составлял 30 млрд., а у "челноков" - 10-15 млрд. Это значительно превышало объем денежной рублевой массы (180 млрд. рублей или по тогдашнему курсу 10-18 млрд. долларов). Свыше 40% денежного потока страны представлены в иностранной валюте и неподконтрольны Центральному Банку РФ.
Нарастанию и углублению кризиса, наконец, способствовали махинации и аферы на российском финансовом рынке со стороны международных и отечественных спекулянтов. С середины 1995 г, когда появилась система ГКО-ОФЗ с процентными ставками, достигавшими 200-300%, началась "мавродизация" российской экономики, строительство гигантской государственной "финансовой пирамиды", которая рано или поздно должна была рухнуть, что и произошло 17 августа 1998 г.

3. Политические причины экономического кризиса в России.

Политическими причинами российского кризиса экономики стали следующие.
Во-первых, навязанная в 1993 г. российскому обществу авторитарная Конституция и созданная на ее основе государственная система, отдавшая в руки Б. Н. Ельцина всю исполнительно- декретную власть и лишившая российское общество возможности корректировать или отвергать через парламент, в том числе и с помощью импичмента, разрушительный политический и экономический курс президента. Эта Конституция открыла широкий простор для разнузданного произвола в стране, которая на протяжении советской истории уже испытала на себе и культ личности Сталина, и волюнтаризм Хрущева.
Во-вторых, в стране фактически отсутствовали разделение властей и принцип управления ею со стороны парламентского большинства, избранного населением РФ.
В-третьих, цепная реакция распада Советского Союза перекинулась на многонациональную Россию. Начался парад суверенитетов первоначально в национальных республиках, а затем в краях и областях. Вслед за пирамидой ГКО может рухнуть и пирамида российской государственности, построенная на основе весьма своеобразно понятого федерализма, когда в ряде российских регионов государственный суверенитет РФ ограничен, а каждый третий закон, принимаемый субъектами РФ, противоречит Конституции и законам России. На ее политической карте появились несколько десятков авторитарных корпоративно-олигархических режимов, превративших в пустой звук конституционные права, граждан, честные выборы, свободу прессы, независимость судов. Экономическое пространство России раздроблено на полусуверенные региональные анклавы, территориальные отделения федеральных структур находятся в полной зависимости от региональных властей. Страна стоит перед угрозой дальнейшего развала и потери единой государственности, а русский народ - перед перспективой разобщения и деградации.
Общим результатом политики псевдореформ, которую начала 90-х гг. проводило российское руководство, стала национальная трагедия для страны и ее народа. Экономическая, политическая, социальная стабильность страны разрушена, основы ее безопасности подорваны. За период с 1992 по 1997 гг., произошло падение ВВП 50% (ныне он составляет 10% американского), промышленной продукции - на 55%, жизненного уровня населения - на 60%, капиталовложений - на 50-60%. Запад беспрепятственно, без всякого противодействия со стороны властей перекачано 300 млрд. долларов в основном награбленного капитала. Страну из-за нищенской зарплаты и бедности покинуло около 200 тыс. ученых и специалистов. Произошла деградация науки, среднего и высшего образования, здравоохранения, культуры, вооруженных сил. Россия откинута в разряд развивающихся стран. По выражению 3. Бжезинского, она превратилась в зияющую "черную дыру". По оценкам западных экономистов, Россия может вернуться к уровню экономического развития 1990 г. лишь в 2010-2015 гг.. Развал производства товаров и продуктов питания правительства псевдореформаторов компенсировали импортом из-за рубежа на кредиты, получаемые с Запада, импорта во внутреннем потреблении России превысила 50%, в городах этот показатель доходил до 50-60%, Москве - до 80%. Страна утратила продовольственную безопасность. В громадном выигрыше от этого оказались зарубежные производители, а собственное производство захирело. Продовольственная зависимость превратилась в мощное орудие политического давления на Россию. Псевдореформы в России отрицательно сказались на возможностях интегрироваться в мировую экономику. Прием России в "семерку" индустриальных стран оказался сугубо формальным актом, не более чем признаком благоволения Запада к нынешнему российскому президенту. Россия еще до финансового краха выбыла из "десятки" крупнейших экономических держав мира и не может претендовать на место выше 15 или 16. Россия находится на 6 месте в мире по численности населения, на 70 - по объему ВВП на душу населения. Этот показатель вдвое ниже среднемирового и в 10 раз ниже уровня США. Удельный вес РФ в мировом ВВП - 1,9%, Россия вчетверо уступает США по размеру экспорта на душу населения и занимает по этому показателю примерно 70 место в мире. В стране отсутствуют инвестиции, без которых невозможно возрождение экономики. В результате "шоковой терапии" Россия перестала быть желанным экономическим партнером не только для развитых, но и развивающихся стран. По этой же причине она не могла выполнять роль маяка и ведущей силы рыночных реформ и мотора интеграции в рамках СНГ. Страна находится в финансовой зависимости от Запада и не исключено подчинение РФ западному диктату в решении актуальных международных проблем. Глубокий раскол общества, противостояние режима и народа, ситуация приближающегося экономического коллапса и социального взрыва, возможной гражданской войны, если режим вступит на путь насильственной диктатуры - таковы были итоги правления. Б. Н. Ельцина и его окружения к концу лета 1998 г.
Всех этих зол можно было бы избежать, если бы в России начались рыночные преобразования, ориентированные на повышение эффективности производства, его модернизацию и структурную перестройку по средством демократической приватизации при сохранении в руках государства полномочий, направленных на создание благоприятных политических, правовых, организационных и психологических условий для нормального функционирования социального рыночного хозяйства, при минимальных издержках для населения. Иначе говоря, если бы ставка была сделана не на спекулятивный, а на производственный капитал, использование тех громадных производственных мощностей, которыми страна располагала к началу 1992 г.
В этом случае можно было бы начать с приватизации мелких и средних предприятий, а затем начать приватизировать крупные. Не потребовалось бы разорять население страны, которое могло бы стать активным участником демократической приватизации, а такая приватизация, в свою очередь, способствовала бы появлению среднего класса в России. Благосостояние населения в этом случае не только бы не пострадало, но и могло быть повышено, что содействовало бы социальной и политической стабильности общества, предотвратило бы дискредитацию демократии и рыночных реформ. Трансформация государственной собственности в частную и акционерную при Одновременном реформировании хозяйственного механизма, создании рыночной инфраструктуры и активной микроэкономической политике сопровождалась бы модернизацией производства, повышением его эффективности, появились бы благоприятные возможности для конверсии военной промышленности. Не произошло бы столь сильной девальвации рубля и страна не погрузилась бы в состояние гиперинфляции.
Укрепив свою производственную базу на новой рыночной основе, Россия смогла бы перейти к постепенной контролируемой конвертируемости рубля, к разумной интеграции своей экономики в мировое хозяйство. Российское руководство смогло бы избежать унизительной участи быть постоянным просителем иностранных кредитов, избавило бы страну от финансовой зависимости от МВФ и США и от бремени громадных внешних долгов. Перед российским обществом при наличии среднего класса открылись бы благоприятные возможности создания подлинно демократической государственности на принципах разделения властей, многопартийности, демократического парламентаризма.
На альтернативной политике настаивали не только патриотические силы России, которым были небезразличны национальные интересы страны. К ней призывали российские и западные экономисты, среди которых было много лауреатов Нобелевской премии. Они предупреждали, что "шоковая терапия" и монетаристские реформы заведут Россию в тупик. Но к этим предупреждениям ни Ельцин, ни его окружение не прислушались. Было ли это результатом дремучего недомыслия или злого умысла - вопрос остается пока открытым. Но несомненно, что глубокие корни разрушительных процессов, потрясших Россию, во многом связаны с низким уровнем политической и моральной культуры ее правящих кругов. Интересы захвата и удержания власти для них стояли и стоят выше национальных интересов страны. Это особенно проявилось на современном этапе развития социально-политического кризиса в России, подтверждением этого стали, как уже отмечалось, события в августе-сентябре 1998 г. Причины этих событий во многом были связаны с внешними факторами: кризисом в Юго-Восточной Азии, начавшимся осенью 1997 г. и падением мировых цен на нефть. Первоначально российское руководство пыталось отмахиваться от азиатского кризиса, делать вид, что он для России даже выгоден, поскольку заставит иностранных инвесторов, покидающих "переоцененные" рынки в ЮВА, устремиться на недооцененный рынок России, обеспечив поток необходимых для нее инвестиций. Однако перелива капиталов из ЮВА в Россию не произошло. Зарубежные инвесторы были напуганы социально-экономическим кризисом в России, ее политической нестабильностью. Их не устраивали и условия вложения капиталов, отсутствие законодательной базы для защиты иностранных инвестиций. Поэтому рискованным доходам в России они предпочли вложение капитала в промышленно развитых странах, прежде всего в США, где при скромном процессе существует абсолютная гарантия сохранности капитала, особенно при низкой инфляции и устойчивых темпах развития экономики. Что же касается России, то здесь не произошло не только увеличения инвестиций, но резко сократились доходы от экспорта в результате падения мировых, цен на нефть.
Крах финансовой и банковской системы в России был также отчасти связан со спекуляциями на бирже с участием иностранных инвесторов и отечественных банкиров, которые рассчитывали, вызвав финансовый кризис, скупить затем за бесценок упавшие бумаги. Однако, судя по глубине кризиса, за этим стояли более серьезные и фундаментальные внутренние причины. Как полагает известный экономист А. Н. Быков, победа над инфляцией монетаристскими методами, что ставили себе в заслугу "реформаторы", обернулась ее конвертацией в многомиллиардные неплатежи как бюджетникам, так и между хозяйственными объектами по их обязательствам перед бюджетом. Имевшиеся же средства были потрачены на проведение президентской выборной кампании в 1996 г., на выполнение обязательства президента закрыть в 1997г. проблему задолженности по пенсиям и зарплатам. Но эта проблема в следующем году возникла вновь, а бюджет был подорван и восстановить его не удалось даже с помощью жесткого секвестра. Покрывать дефицит за счет кредитов ЦБР, т. е. путем дополнительной эмиссии, правительству было запрещено и поэтому инструментами покрытия дефицита стали перманентные заимствования на внутреннем и внешнем рынке путем выпуска высокодоходных гособлигаций в рублях и валюте, в основном краткосрочных, погашаемых в течение года, что привело к резкому росту государственного долга. В мае 1998 г. он: превысил 700 млрд. рублей только в виде ценных бумаг без учета обязательств государства перед пенсионным фондом, бюджетниками, регионами и т. д. Другим источником затыкания бюджетных дыр стали займы международных финансовых институтов, прежде всего МВФ и Всемирного банка, предоставляемые на жестких условиях, расходящихся с задачами социально-экономического развития страны. Займы увеличивали внешнюю задолженность РФ, которая к 1998 г. достигла 214млрд, долларов. На ее обслуживание в 1997 г. требовалось 30% государственного бюджета, а в 1998 г. 36% государственных расходов. Бюджетный кризис усугублялся непомерными тратами на содержание разбухшего государственного аппарата, недеформируемой армии, социально-коммунальной системы, массовым недобором налогов, льготами и субсидиями естественным монополиям и связанным с властями олигархическим структурам, бедствующим и поддерживаемым сверху регионам, массовой коррупцией во всех эшелонах власти. Это подталкивало ко все возрастающему выпуску гособлигаций. Все это образовывало гигантскую государственную "пирамиду". Круг покупателей гос. облигаций постоянно расширялся.
Для спасения завышенного курса рубля от девальвации и остановки бегства капитала из России ЦБР пошел на резкое повышение ставки рефинансирования до 150%, истратил значительную часть золотовалютного резерва на валютные интервенции. Эти меры сократили возможности для финансирования реального сектора, парализовали межбанковское кредитование, ослабили валютное обеспечение государственных долговых обязательств. Власти также пошли на усиление распродажи госсобственности и ужесточение фискальной политики, но и это не могло спасти государство от финансового краха. Расплачиваться по своим внутренним и внешним обязательствам ему было нечем. Поэтому и появилось заявление Правительства и ЦБ РФ, одновременно обрушившее курс рубля и означавшее дефолт в отношении внутренней и внешней задолженности, т. е. по существу финансовое банкротство страны.
Это произошло в условиях фактического краха российской государственности, что нашло свое конкретное выражение в физической и политической слабости президента, распаде партии власти, правительственных кризисах 1998 г. (мартовская отставка В. С. Черномырдина, августовская - С. В. Кириенко), в обострении конфликта между законодательной и исполнительной властью, когда в связи с двухкратным отказом Госдумы утверждать кандидатуру В. С. Черномырдина на пост председателя Правительства возникла реальная угроза ее роспуска и введения чрезвычайного положения в стране. Только согласие президента на выдвижение кандидатуры Е. М. Примакова на пост премьер-министра и утверждение его кандидатуры подавляющим большинством голосов уже в первом туре голосования в Думе спасло страну от обострения конфронтации, хаоса и анархии. Правительству Е. М. Примакова досталось тяжелое наследство. Его положение усугублялось и тем, что после 17 августа 1998г. резко ухудшилось экономическое и финансовое положение страны, значительно снизился уровень жизни ее населения, был нанесен серьезный удар по только что зарождающемуся "среднему классу" в России, упал международный авторитет РФ.
Конкретными же проявлениями банкротства страны обострения социально-политического кризиса и приближения национальной катастрофы в России в экономической области стали паника на бирже, массовый отток капитала; из России, резкое повышение курса доллара по отношению к рублю и, как следствие этого, рост цен сначала на импортные, а затем и на отечественные товары. По прогнозам МВФ цены на пот
и т.д.................

90-е годы - что это было? Однозначно оценить этот отрезок времени невозможно. С одной стороны, это эпоха разрушения прежней советской системы. Одна из главных ее идей была схожа с идеями большевиков. О неучтенных ошибках реформаторов 90-х годов и об их влиянии на российское общество рассказал в ходе своей лекции, состоявшейся в Музее современной истории России, доктор исторических наук . публикует выдержки из его выступления.

Те, кто занимаются не только историей 90-х годов, но и историей ХХ века, найдут у этого периода очень много аналогий с периодом 1917-1920 годов и увидят, что у людей, которые тогда пришли к власти, было большевистское сознание. Они хотели как можно быстрее до основания разрушить СССР, чтобы затем попытаться сделать совершенно новую Россию. На самом деле, конечно, тогда происходили процессы, совершенно противоположные тем, которые внедряли большевики в 1917 году. Но методы и идеи были абсолютно теми же, просто с другим знаменателем.

При этом не очень понятно, почему же люди, которые были у власти - на самом деле очень умные и образованные, не понимали, насколько сложным будет то, что им предстоит сделать. Почему они не учитывали вещи, которые нам, гуманитариям (историкам, в частности) в общем понятны? Конечно, нужно делать скидку на то, что времени на принятие решений было очень мало, и страна находилась на грани распада. Но все же, можно ли было сделать по-другому, и что для этого необходимо было учесть?

Национальная специфика

Когда я занимался социальной историей, то очень четко видел, что социальные структуры намного более консервативны, чем политические и экономические институты. В исторической науке это называется «зависимостью от прошлого», когда общество и его структуры зависят от пережитого опыта. Нужно ли было учитывать нашу российскую специфику при проведении реформ 90-х годов? Безусловно, нужно. Учитывалась ли она? Боюсь, что нет.

Фото: Владимир Первенцев / РИА Новости

В ходе радикальных экономических преобразований наиболее тяжелой их составляющей была массовая безработица, которая на протяжении многих десятилетий не существовала в СССР - в 1930 году была закрыта последняя биржа труда. Люди полностью утратили память о том, как выживать в таких условиях. В 90-е годы в стране появились миллионы безработных, которые попадали в крайне сложное положение, им нечем было кормить семью. Многие ломались, теряли имущество, жилье, становились бомжами.

Когда люди оказывались на краю голода, у них включалась память о голоде. Она была, потому что, как ни парадоксально, советский дефицит и память о войне трансформировались в социокультурные практики. Люди знали, как обрабатывать землю. Они понимали, что если есть нечего, надо идти на свой приусадебный участок, где ты сможешь вырастить элементарные продукты, чтобы не умереть от голода.

Но нужно же было понимать, что в условиях радикальных реформ необходимо было создавать какие-то подушки безопасности для общества, проводить определенные государственные программы! Например, по профориентации, когда есть излишек рабочей силы в какой-то профессии и недостаток в другой. Да, открывались биржи труда, но были такие законы, согласно которым для того, чтобы доказать, что ты безработный, приходилось проходить семь кругов ада. В результате, согласно официальной статистике, в 90-е годы было 1,5 миллиона безработных, а профсоюзы утверждали, что их 5-6 миллионов.

Если говорить о макропроцессах - неужели нельзя было понять специфику и структуру советской экономики? В Советском Союзе она была абсолютно рациональной и предусматривала (в особенности, к концу советской эпохи) вымывание мелких и средних производств, монополизацию многих отраслей и гигантоманию, когда на базе и без того крупных предприятий создавались супергиганты и становились практически монополистами своей отрасли. Советская экономика вообще противоречила идее о конкуренции, она считала конкуренцию нерациональной. И тут сразу эти гигантские производства оказывались в ситуации рыночной экономики.

Мне довелось участвовать в интересном проекте, посвященном истории Волжского автомобильного завода в 90-х годах. На его примере мне очень четко стала видна специфика перехода от советской системы к рыночной. Волжский автозавод был самым крупным по количеству сотрудников предприятием в СССР, на нем работали 100 тысяч человек.

Специфика разделения функции власти на советском предприятии (таком, к примеру, как ВАЗ) между ним и государством заключается в том, что последнее финансирует завод. От него предприятие получает и зарплату для рабочих, и перспективное финансирование. Дальше государство забирает автомобиль, само его продает и распоряжается выручкой от продажи. Заводу остается организовать производство, и все. Поставщиков материалов для него тоже определяет государство, часть из которых из Советского Союза, а часть - из СЭВ.

Как только СССР разрушился, ВАЗ практически одномоментно оказался - как и другие предприятия - в ситуации, когда государство отстранилось от финансовых вопросов, обеспечения поставщиками и комплектующими. Часть из них теперь находилась в других странах - Чехии, Польше и так далее. Другая часть - в Прибалтике, Белоруссии. В результате завод практически в один миг потерял 80 процентов своих поставщиков, и где их искать, не знал. У него не было никакого опыта даже самостоятельной продажи автомобилей.

ЛогоВАЗ Березовского - эта та структура, к которой руководство ВАЗ стало ходить на поклон. И не только туда, но вообще к любым дилерам, готовым продавать автомобили, ведь их просто некуда было девать, а площадки для хранения продукции были ограничены. Вскоре выходец из структур ЛогоВАЗа стал финансовым директором завода. Представляете, какая лафа? Он является и топ-менеджером предприятия, производящего автомобили, и в то же время их продает.

Это хорошо иллюстрирует, в какую тяжелую ситуацию попала страна. Система советского монополизма не предусматривала никакой конкуренции. Если загибался один поставщик, альтернативы не было, и ВАЗ начинал сам искусственно создавать конкурентную среду, на что уходили годы, потому что никто другой за него это делать не собирался.

Политика и экономика

Когда на рубеже 80-90-х годов стала очевидна необходимость реформы как политической, так и экономической систем, на мой взгляд, команда Ельцина совершенно верно выбрала экономику как приоритет, а потом уже стала переходить к политике. Существовало несколько альтернативных вариантов экономической трансформации России. Один из них назывался «500 дней», и в его разработке принимал участие . Она происходила из концепций академика Абалкина и других экономистов. Речь шла о том, чтобы проводить экономические реформы постепенно, учитывая специфику страны, - в том числе и преимущества социализма, элементы плановой экономики.

Другая концепция исходила из ультралиберального взгляда на преобразования, и именно она была выбрана российским руководством. Почему это произошло? Дискуссия об этом уходит корнями в спор между сторонниками кейнсианских и ультралиберальных подходов. Конечно, ее суть упирается в главный вопрос о роли государства в рыночной экономике. Сторонники ультралиберальной концепции, которая была реализована у нас, считают, что государство должно самоустраниться от экономических процессов и отдать все на волю рынка, который сам расставит все на свои места.

Сторонники альтернативного подхода, когда-то разрабатывавшегося Кейнсом и впоследствии его сторонниками, считают, что государство, напротив, должно иметь здесь важную регулирующую функцию. Например, с помощью налоговых преференций стимулировать реальное производство, не допуская то, что было у нас, когда реальное производство оказалось за бортом, задушенное налогами. Зато сырьевая и банковская сферы экономики развивались очень успешно и никакого налогового гнета со стороны государства не испытывали.

Можно ли было по-другому? Можно, но тут сыграл важную роль политический момент. Сторонники реформ связывали концепцию Кейнса в некоторой степени с возвратом к социализму. В результате, по политическим причинам более подходящая нашему государству концепция была отложена и выбрана другая, которая оказалась намного более болезненной для российской экономики.

Кем были зарубежные экономические советники, часть из которых мы пригласили сами, а часть приехала вместе с , Экономическим банком реконструкции, организациями, которые помогали нам проводить реформы? Я не знаю среди них ни одного сторонника кейнсианского подхода. Они исповедовали исключительно ультралиберальные концепции реформ в России. Понятно, что по идеологическим причинам были выбраны люди, придерживающиеся только одной точки зрения.

А ведь на самом деле, как рассказывал мне Филатов, когда велись дискуссии о том, какой подход выбрать, и целые делегации Верховного совета ездили в Америку, там проводились мозговые штурмы, в которых участвовали экономисты совершенно разных взглядов. Многие из них высказывали очень правильные и рациональные идеи относительно перевода российской экономики на рыночные рельсы. Их мнение не было учтено. Все связанное с советским прошлым было проклято. Вот в чем заключалась проблема - в идеологизации экономических реформ.

Если посмотреть на специфику западных стран, в том числе и Америки, опыт которой мы пытались копировать к тому времени, когда выбирался проект экономических реформ в России, эти государства были социальными, и государство в них играло очень большую роль в регулировании процессов в экономике. Мы говорили о необходимости избавления сельского хозяйства от государственного финансирования. Но во всех развитых западных странах - это норма.

Власти много не бывает

После начала радикальных экономических реформ разгорелся политико-конституционный кризис 1992-1993 годов, приведший к расстрелу Белого дома, кануну гражданской войны. В чем его причина? Обратите внимание на то, что эта проблема выходит на проблему разделения властей, за что на рубеже 80-90-х годов активно критиковали советскую систему. На практике получилась крайне сложная и запутанная ситуация.

Фото: Александр Макаров / РИА Новости

Верховный совет и Съезд народных депутатов обладали одновременно и законодательными, и исполнительными функциями. Когда президент и его команда приступали к экономическим реформам, они обратились к депутатам за чрезвычайными полномочиями и осенью 1991 года получили их. В результате сложилась ситуация, в которой Верховный совет и Съезд - с одной стороны, а президент и правительство - с другой. И те, и другие получили одновременно и законодательные, и исполнительные функции.

В правительстве положение было еще более сложным, поскольку оно само разрабатывало законопроекты, затем в виде президентских указов они получали форму законов, спускались в правительство, которое реализовало законопроекты им же и разрабатывавшиеся. Вроде бы, оно должно было отчитываться за свои действия перед депутатами. Но как только депутаты, которые отражают мнение общества, оказавшегося в условиях шоковой терапии и безработицы, начинают критиковать правительство, между ними возникает конфликт, усугубляющийся проблемой того, что у обеих ветвей власти есть и законодательные, и исполнительные функции. Началась война законов, приведшая к путчу в конце 1993 года.

Достижения Ельцина

В результате реформ очень сильно изменилась социальная структура общества. В конце советской эпохи в результате целенаправленной политики основную часть населения СССР составлял советский средний класс. Это были представители самых разных профессиональных слоев общества: и интеллигенция, и квалифицированные рабочие, и представители сельскохозяйственного сектора.

В 90-х годах советский средний класс прекратил свое существование. Более того, произошла очень сильная социальная дифференциация, появились совершенно новые социальные категории. Если в советской идеологии главным носителем «советскости» был рабочий класс, то в новой системе опорой режима становились предприниматели. Очень важно появление мелкого предпринимательства, расцвет которого пришелся именно на 90-е годы. Правда, многие мелкие предприятия очень быстро прекращали свое существование, не выдерживая конкуренции в тех условиях. Но началась и маргинализация общества. Появились социальные категории, которых практически не было в советские времена: безработные, бездомные, беспризорные дети, разросся криминал.

Фото: Алексей Мальгавко / РИА Новости

Проблема состояла не только в этом, но и в резкой поляризации доходов населения, разница между бедными и богатыми стала катастрофической. Это продолжает быть наследием 90-х годов не только в экономическом, но и в политическом плане, поскольку именно государство допустило такой уровень неравенства. Как и структуризация экономики - никогда у нас не было такого, чтобы экономика делилась на эти сектора: топливно-энергетический, реальный и банковский. До сих пор сохраняется разделение на бюджетную и коммерческую сферы, чего нет ни в одной стране (по крайней мере, такого четкого разделения). В советские времена, конечно, тоже была теневая экономика, но в 90-е годы, по разным оценкам, доля черного рынка в национальном доходе составляла чуть ли не 50 процентов, соответственно государство не получало налоги и не имело возможности реализовывать социальные программы в разных областях.

Подводя итоги тому, что я говорил, хотелось бы сделать несколько выводов. Первый заключается в том, что в начале реформ никто не знал, как это делать, потому что в мировой практике не было ничего подобного. Поэтому многие вещи неминуемо делались путем проб и ошибок, и иначе было нельзя. Другое дело, на мой взгляд, степень радикальности, идеологизированности, отсутствие учета российской специфики и упование на то, что за образец нужно взять западную модель, - вот это было безусловной ошибкой реформаторов.

Страна неоднократно стояла на пороге гражданской войны. То, что мы ее избежали, - безусловно, наше счастье и отчасти заслуга руководства страны во главе с Ельциным. Этот человек благодаря своей решительности и готовности брать на себя ответственность, заслуживает уважения. В решающий момент оказывалось, что многие убегали в кусты. Часто вроде бы все замечательно говорят, а когда что-то нужно делать, встать перед всеми и сказать: «Я готов взять на себя ответственность!», они исчезают.

В октябре 1991 года Президент России Борис Ельцин обнародовал программу перехода к рынку. Экономику России ждали радикальные изменения.

Основные пункты программы:

структурная перестройка промышленности, построение частно-государственной экономики;

приватизация большинства государственных предприятий, беспрепятственное развитие частной собственности;

земельная реформа с последующим разрешением купли-продажи земли;

снятие ограничений на внешнеторговые операции, отказ от государственной монополии на внешнюю торговлю;

либерализация цен и торговли;

введение российской национальной валюты - рубля.

Россия начала освобождаться от экономического наследия СССР и строить новую экономику, основанную на рыночных отношениях.

При этом российское руководство решило не растягивать переход к рынку на несколько лет и не применять половинчатых мер. Переход к рынку был стремительным и полным. Ельцинская программа в полном объеме начала осуществляться с января 1992 года. Ответственным за реализацию программы реформ стал один из ее разработчиков вице-премьер правительства Егор Гайдар.

Либерализация цен. «Шоковая терапия». Падение производства. Гиперифляция (1992-1994).

Руководство России сделало то, на что так и не решились руководители СССР, опасавшиеся социального взрыва: отказалось от государственного регулирования цен. Со 2 января 1992 года страна перешла на применение свободных рыночных цен. Цены стало определять не государство, как это было в СССР - их стали определять исключительно спрос и предложение. Государство оставило под своим контролем только цены на хлеб, молоко, общественный транспорт и другие социально значимые потребительские товары и услуги (они составили 10% общей массы товаров и услуг).

Предполагалось, что после отпуска цен они увеличатся в 3 раза. Однако реальность оказалась драматичнее: цены сразу выросли в 10-12 раз. Причина - острый дефицит товаров первой необходимости.

Но на этом рост цен не закончился: страна пережила гиперинфляцию. За 1992 год цены выросли на 2600 процентов. Сбережения граждан, накопленные в советский период, были обесценены. Гиперинфляция продолжалась и в последующие два года. Последствия «шоковой терапии» оказались намного более суровыми, чем ожидали власти и ведущие экономисты страны.

У резкого перехода к рынку было немало плюсов и минусов. Причем часто безусловный плюс часто становился причиной появления нового минуса - и наоборот.

Высокий спрос на бытовые товары оживил торговлю. Благодаря либерализации торговли стало возможным быстро заполнить рынок импортом. В страну потоком хлынули товары из-за рубежа. Это позволило быстро справиться с дефицитом. Но теперь возникла другая серьезная проблема: российские предприятия не выдержали конкуренции, так как их товары уступали импортным по качеству и ассортименту. В результате огромное количество предприятий одно за другим становились банкротами и закрывались. Впервые за последние 70 лет в стране появилась безработица, причем она сразу обрела массовый характер.

Резкое сокращение производства ударило и по российскому бюджету. Он потерял важные источники дохода и очень быстро обнищал. Государство оказалось неспособным финансировать социально значимые статьи бюджета. Особенно пострадали наука, образование, здравоохранение, культура.

Но в целом стремительные реформы, при всей их драматичности, имели важное значение:

был достаточно быстро ликвидирован товарный дефицит;

сложилась новая торговая система, освободившаяся от государственного посредничества и основанная на прямых связях с отечественными и зарубежными производителями и поставщиками;

страна избежала разрыва хозяйственных связей и экономического коллапса;

созданы основы рыночных отношений и рыночные механизмы для будущего роста российской экономики.

Осенью 1992 года началась приватизация. Тысячи государственных предприятий переходили в частные руки - к отдельным лицам и трудовым коллективам.

Важной задачей властей являлось формирование класса собственников, создание мелкого, среднего и крупного бизнеса, который и составил бы основу российской экономики. Решению этой задачи была подчинена и объявленная приватизация.

Но большинство населения не имело средств для покупки акций. И власти решили выдать каждому гражданину России приватизационный чек (ваучер). Его можно было обменять на акции общей стоимостью до 10 тысяч рублей. Эти и другие меры государства привели к тому, что приватизация обрела активные формы. За первый год реформ было приватизировано 24 тысячи предприятий, 160 тысяч фермерских хозяйств, 15 процентов предприятий торговли. В стране весьма быстрыми темпами стал формироваться слой собственников.

Ваучерная приватизация не улучшила материального положения большинства населения России. Она не стала стимулом для развития производства, не оправдала ожиданий властей и всего населения, рассчитывавших на улучшение экономической ситуации в стране. Это - безусловный минус экономической политики властей в 1992-1994 годах. Но в течение короткого времени в стране сложились новые экономические отношения, основанные на частной собственности и свободе предпринимательской деятельности. И это - столь же безусловный плюс прошедшей приватизации.

Программа реформ не принесла главного ожидаемого результата: правительству не удалось стабилизировать экономику страны. В декабре 1992 года Егор Гайдар, исполнявший обязанности главы правительства, был отправлен в отставку. Правительство возглавил Виктор Черномырдин. Он внес коррективы в программу реформ: в отличие от Гайдара, он проводил линию по усилению роли государства в экономике. Особая ставка была также сделана на топливно-энергетический и оборонный комплексы.

Однако и эти меры не имели успеха. Производство продолжало падать, казна испытывала страшный дефицит, инфляция росла, а «бегство капитала» усилилось: отечественные предприниматели не желали оставлять прибыль в нестабильной России. Иностранные компании тоже не спешили вкладывать деньги в российскую экономику, боясь не только экономической, но и политической нестабильности, а также отсутствия необходимой законодательной базы в стране.

Россия остро нуждалась в деньгах для финансирования реформ. Их предоставили Международный валютный фонд и Всемирный банк. Кроме того, правительство стало выпускать государственные краткосрочные облигации (ГКО), которые приносили немалый доход. Удалось также убедить население хранить деньги в банках. В результате в бюджете оказались необходимые средства. Благодаря этому правительству удалось снизить темпы инфляции и стабилизировать рубль.

Однако, продавая ГКО и беря займы у зарубежных финансовых институтов, страна все больше влезала в долги. Необходимо было выплачивать проценты по ГКО, а в бюджете таких средств попросту не было. При этом вырученные деньги далеко не всегда использовались эффективно - а значит, не приносили ожидаемого результата. В итоге над страной нависла новая угроза - опасность долгового кризиса.

В начале 1998 года Черномырдин был отправлен в отставку. Новым премьером стал Сергей Кириенко. Обновленное правительство попыталось предотвратить надвигавшийся финансовый кризис либо смягчить его последствия. Однако уже ничего невозможно было изменить.

17 августа 1998 года правительство объявило о прекращении выплат по ГКО, фактически признав свою неспособность платить по долгам. Разразился беспрецедентный финансовый кризис. Курс рубля в считанные недели обрушился, подешевев в 4 раза по отношению к доллару. Денежные вклады населения второй раз за десятилетие обесценились. Доверие к банкам вновь было подорвано. Банковская система оказалась на краю пропасти. Сократился импорт, возникла угроза нового тотального дефицита.

Лишилось доверия граждан и правительство. Оно вместе с премьером Кириенко было отправлено в отставку.

Новым главой Кабинета министров был назначен Евгений Примаков. Он призвал не ждать помощи извне, а опираться на собственные силы. У дефолта был и положительный момент: из-за сильного повышения курса доллара импортные товары оказались слишком дорогими для большинства населения страны. Это был шанс для отечественного производства, неожиданно получившего серьезные конкурентные преимущества: отечественные товары оказались существенно дешевле импортных и стали пользоваться серьезным спросом. Производство оживилось. Начался новый экономический рост.

В мае 1999 года премьер-министром стал Сергей Степашин, а в августе того же года правительство возглавил Владимир Путин. Они продолжили взятый курс на оздоровление российской экономики.

С приходом Путина к руководству правительством началась разработка принципиально новой экономической стратегии страны.

В 90-е годы отставание России от ведущих экономик мира постоянно увеличивалось. По совокупным показателям экономического развития Россия откатилась далеко назад, заметно уступая ведущим странам Европы и США. Если в середине XX века Россия занимала второе место в мире по объему промышленного производства, то в 90-е годы она опустилась во второй десяток. С другой стороны, в стране сложились рыночные отношения, построен новый фундамент, на котором и должна была строиться экономика новой, посткоммунистической России. Необходимо было срочно выходить из затянувшегося кризиса, преодолеть отставание и обеспечить устойчивый рост экономики. От этого зависело не только материальное благополучие страны. Решалось будущее России.